post(non)fiction | Маки и красная земля Магриба, часть II

(Первая часть тут)

Коля и Яна меня о Японии распрашивали. Я узнал, они в Северной Корее были! Пытал (в отл от всех). Они мне о Бирме, я им о Лаосе. Долина и другие приезжают в С. Корею, те на работу к нам едут, пляжи в колючей проволке, дороги бетонные для танков, деревня бедна, а Пхеньян – золотая молодешь, крутые тачки. Мобильные не отнимают. Как девочка сопровождающая подошла и, доверившись, что такое цифровая экономика спросила. Коля – в Инсту – и травелог писал.
В супермаркет. Сыры есть, сандвичи. А фрукты дорогие – большинство на экспорт идет.
Японец в Фейсбуке про синий город по-яп спрашивает «доко»? (где?) – в Марокко. А американка играет словами, на мое ghosteen о безлюдном отеле – как Ghost Town?
Вешаю фотографии – многие благодарили, красота. Сегодня просветил про рейсы, отели, визы – энтузиазм. И два хамства, от знакомых.
И так лайками с комментаторами объясняюсь, но на один ответишь – ветка. Уоцап – обвал от сегодняших. Люди, почему вы так много говорите?
Мрачная погода, стол между двумя пустыми корпусами огромной гостиницы, два не менее пустых бассейна – наш ужас в духе фильмов Линча.
В магазинах, говорят, закрыты примерочные все из-за вируса, посему шоппинг осложнен.
На ужин отель нам салат – оливье! Как старались… Суп тыквенный хотя, не борщ.
Завтра обещают: Финиковые оазисы юга. Переезд в оазисы долины Драа. Берберские замки, города и деревни. День в долине реки Драа. Традиционная музыка. Общая продолжительность переездов около 7 часов. То есть — в Нкоб на 2 дня через Уарзаад.
После танджина не можем есть, а тут три блюда. Оксана – а вот в детстве говорили, что в Африке дети голодают. И сударушки достают какое-то крутое вино, к мясу как раз.
В отеле никто не живет, но в номере слышу ТВ. Наши включили? Этот ад настигнет каждого везде.
В тему поляков, за которых любитель «Спартака» местный нас принял, статья Балла обо мне в польском журнале.
Этой ночью внезапно появились комары, атаковали. Безумно устал – не могу спать не дома. Кошмары, тоска еще. Коля прав был, тут симфония труб случается. Канализация же, когда спускаешь, как при оргазме звуки.
В деревьях – прямо бамбуковых – за окном сова, кажется, бухает.
С Колей о Гонконге, он не то что в Японии — и в Сингапуре был (давняя моя мечта).
В Москве снег, дождь и ветер. Да и тут нежарко совсем. Как раз когда я босую обувь надел.
После рецензии на книги о Японии и С. Корее читают Вику про меня. В Африке родиля? Зачем усы сбрил, мушкетер прямо? Так думал, тепло тут будет!
Едем желтыми полями, мимо стройки вилл и дальше. Дальше безрадостноо – люди стоят у дороги, мелкие повозки. Стоят и болтают многие. Как вот зарабатывают те, кто салфетки продает на улицах, как живут? Хотя это попрошайничество, а милостыню тут подают много. Горы появляются. Серпантин начинатеся. Развалины недостроя или не очень очевидных построек среди красной земли и маков. А то прямо майский разгул трав и цветов.
Горы снимаю! До 2200 метров поднимемся.
Фуэд, как на Пасху позвали, далеко деревня. «Конктерно выпили», утром искать туалет, нет, сарай увидел, рядом бабка с дедкой. Видят его. Он «Зрастьте, бабуся!» Те в ужасе — «Он еще и по-русски говорит!» Думаю, черного за белую горячку приняли.
Серпантин красной земли над горами, они, мощные, внизу. Снег на вершинах!
Мы спускаемся с горы – а вода течет вверх. Как в Колумбии вода заворачивается в другую сторону. Нет, как в Молдове остановили машину – и она ехала сама.Дорога среди разрезанной горы – будто из торта кусок вынули.
Горы, на которых опоры ЛЭП – как палочки! Даже не горная болезнь, а игристая легкость в голове и уши заложило.
В горах по одному, по десятку домов. Где вода была, там и осели. Вот и телевик пригодился! Дети торгуют пакетиками тмина. Куда-то идет старик в джеллабе, женщины с детьми, сгорбленная старушка. Запах дыма, как на даче, куда в Москве мне привезли рассаду. Горы я люблю больше океана или меньше? Как брата и сестру. А теперь сосны пошли на склонах.
Фотоаппарат и одежда Антониони на мне – унаследую и его дух путешествий и репрезентации в Африке.
Остановка с видами так далеко! Там же американские байкеры – не могут выехать, поболтали. Купил фигурок – они совсем ацтекские, мексиканские, а тут Альпы, так что сходство с Л. Америкой, в Синем городе начавшееся, только сильнее!
Серпантин среди красных гор! Зря Плутарха взял – читаю горы. А вот телевик вместо родного объектива взял – не зря!
До компьютерных технологий тут почти Голливуд был, до 2010. От американских фильмов до бразильских сериалов. «Лоуренс Аравийский» и – даже 2 огромные советские камеры лежат (что снимали, непонятно). Да, как все вестерны дешевле было в Ирландии снимать.
Наши даже драмину пьют от серпантинов в голоове и желудке.
Красные, желтые, белые, зеленые горы!
Очень сладкий чай, на завтрак плюшки и хлеб, мучного много – а вот диабета мало. Много рака зато в областях, где сх на удобрениях и с ГМО.
Женщины на склонах работают, дети поднимаются в горы – на еще остановке снимал.
Потерял черную маску. И чуть не потерял крышку от фото – прошлую в Африке и потерял.
Каньоны прямо! Останавливаемся для фото чаще курения моего. Горные реки. Горы с завихрениями, будто кремом облили и правили. Ковры на стенах или просто на земле. Козы, ишаки, мечети.
Горы оттягивают – как и океан.
В России и на Украине Фуэда зовут – Федей. В 2005-2006 на Украине у кучи людей оружие было, пуля на рынке – полторы гривны. Столько приколов он.
Вот законопослушные – по улице ходят, сидят в масках. Тут Афрка уже – постройки из ничего, люди на улице сидят.
Сейчас в поселке Айнбедхад остановимся на привал.
Чисто весьма – не озера пластиковых бутылок по берегам дороги, как в Танзании.
Редкие дома – много недостроенных – у дороги и в гороах — арабские поселения на Марсе это.
Фармацевт – выгодна профессия, многие поэтому в России учатся. И тут же упал рабочий мэйл, о благодарности за рекомендации успешных кандидатов в связи с расширением.
На обед стоп в первом ресторане посредине нигде, как в роуд-муви. На горе в коврах шатер. Шашлык с рисом, картошкой и овощами. Бобовая аджика к свежайшему хлебу. Двух мяс шашлык, с картошкой, рисом и овощами. Шашлычки из индейки маленькие – как якитори японские из курицы. Фрукты. Чай. Чай наливают с высоты и переливат – остудить и насытить кислородом. Сейчас подъем на гору, где живут, и кислорода там меньше, пригодится.
На огромную гору, где был караван-сарай (оставляли лошадей), банк (оставляли за проценты) и крепость. Через реку – на ней стирающих детей и женщин снимал. Мимо заклинателя змей. Еврейская символика, ибо их много. И на верх самый! Виды! На реку, горы, город.
И еще остановились. Посредине нигде. Слева караван-сарай, справа – американское шоссе, тут – недостроенный дом и выветривание гор, как пустынная роза. По несколько, десятку домов посреди гор, красной земли. У нас деревни так же? Но тут же растут только камни.
Под радио с беберской музыкой приджазованной фрили. А потом русскую он поставил, из старых советских фильмов свою любимую. Федя, раскачиваясь, подпевает Стасу Намину «Ты меня никогда не разбудишь…» и Цою.
Армянские прямо горы пошли. Темных булыжников. Они хотя называют Невада.
Как в Норвегии, статуи из камней-лепешок по берегам дороги и на склонах гор без берегов. Их туннелей сквозь горы нет, но дорогу расширяют повсеместно.
Нкоб – деревня, остановка перед пустыней.
В Намибию не поехал, но тут пустынные горы не хуже. Какие-то навершья срезанные, ровными овалами на вершинах гор – точно для марсианских посадок.
В маленьком городке Агдс в пробку из такси на центральной площади. Городок – центр продажи фиников.
Завтра 31, а ночью – 14.
Долина на закате засоших пальм, редких непонятных деревцев!
Теперь прерии настоящие – и вон верблюды пасутся! И козы черно-белыми фигурками организованно возвращаются домой на ночь.
Закат в пустыне! Не город, а деревня, поселок, тут живем. Ровного гравия дороги, новые стены, но уклад старый явно.
Гостиница «Баха» — типа оазиса такого. Апельсины тут же растут, как на улицах Феса.
Нет в номерах. Около ресепшена и по всей деревне – 3G только…
Номер – латунная сантехника, глиняные стены, деревнянные резные ставни, темного дерева пробки! Двухэтажный. И еще собственная крыша со столиком.
Роутер поставили в зоне кафе-столиков – через весь этот оазис идти. Ночью и утром. Надеюсь, змей и собак нет.
История про одного богатого тусовщика и ловеласа, кто – больной – прилетел из Танзании, ему плохо, в Уганду к жене. В госпиталь, резко плохо. И умер. Как Энтони просто.
Маша и Яна теперь болеют. А мы в шатре за столом, сударшки тысячу сыров, серое вино, виски, арахис.
Больные пальмы лечат сначала огнем, потом химией. Завтра расслабленно. Потом собрать вещи и в пустыню на двух джипах ночевать в шатрах.
В Рабате есть церковь Воскресения Христова, в ХХ веке основали, их потомки. А так национальный состав – 99 процентов арабов и 1 евреев.
Оксана, как в перестройку работала в Египте, сюр, чеки, этс.
Фуэд — Марокко имеет джокер, уберет армию, и попрут такой вал беженцев, что у ЕС кризис. Поэтому никаких цветных революций, а то и те же марокканцы в ЕС попрут. ЕС дают кредиты и т.д. стабильности ради.
Безумно стильный отель, мечта этно-фетишиста. Выдержано все: коврики везде, так с узорами берберскими, мыльница, душ даже (маленький, таких не видел, кажется, под ручку Пруста). Еще спальня на втором этаже. И через 3-й этаж на – твою же – крышу. Вода еле-еле горячая, но ценишь – среди пустыни, нагреватель… РА бы оценила.
И это, как в Танзании, как в рассказах мамы, африканское небо тысячи звезд. Только сегодня в тему животных про гекконов рассказывал на Занзибаре и, закрывши дверь, вижу спрыгнувшего. Прямо под цвет цветного кафеля. Надеюсь – окна, кроме чердака, закрыты – другой живности не имеется. Фуэд клянется, что змеи и скорпионы только в камнях и только в сильную жару, и людей стремаются.
В тишине все же высплюсь? Отель под нас, огромные номера, сверху мои 2 этажа, вокруг пустыня.
Проснувшись рано, полез на персональную крышу, выкурил, сидючи на местном трехножном стуле, — восход над пустыней!
Сижу один с компьютером, мечтаю о воде. Накрывающий тихо к завтраку через полтора часа хозяин принес мне кофе. О!
Один с ноутом с видом на замок-гостиницы, сад, апельсины в саду.
Посетим касбу (караван-сарай) в 500 лет, прапра гайда держит. Потом роща. Потом танджин приготвления его матери. Под музыку.
Шутим. Фуэд, что оставит тут, в пустыне, что, Путину позвоню? Показал фото начальника с ВВП. Фуэд раздумал. Знает аж про коды допуска. Понимает реальности – в РФ не нужен никому человек легко может быть, а из Марокко вывозили, на дип номерах машину прислали в другой город, открыли для 1 рейса аэропорт, когда тех же европейцев никто не вывозил.
В 2 поедем завтра, ибо жара в пустыне.
Приоритетным категориях колят китайскую АЗ, но приедет «Спутик». Я – с завода моей фирмы будешь колоться.
Делегацию верблюдов встертили, вел их погонщик. Фото на американском шоссе в никуда посреди пустыни, засохших пальм, гор, этих квадратных домов.
Горы – какого-то зеленого камня, рядом с красным, светофор.
В деревеньку – улица колдобин, стены, как и та башня, из глины и соломы. Впервые жарко. В помещениях – холодно. Запах благовоний и газа. На газовую конфорку угли, поджигаются. В мясо для танджина лук и – кардамон, шафран, все. Потом в эту закрытую глиняную урну. Зашли даже соседние кошки. Дома ремонта требуют постоянно – как дача, уезжают – как из деревни. Чай с самодельными сладостями нам, мужчинам, пока женщины готовят – хороший Восток! Тыкву, лимон и сухофрукты кладут еще туда.
3G тут только – половину сайтов не тянет.
Открыли тут здание 16 века – адм. помещения, жилые, холодильник. Анадлузсский, римский, бегберский стили тут. Олеандр в отделке – ядовитый, насекомых отпугивает. Красили шафраном, куркумой и тд. Деревнянный ключ с кучей зубцов. Римский хаман.
«Алладин», «Принц Персии», «Мумия», «Вавилон» сняли тут и – «Под покровом небес» (про него я уже лекцию). 33 фильма тут сняли. А вот про «Английского пациента» прибавили – его, как оказалось, в Тунисе сняли. Интересно, сколько стран региона претендует на?
На крыше вообще круто – заброшенный поселок, горы, финиковые рощи, высохшая землпя, горы.
Гаджеты тех лет. Узоры ставень – звезды Давида. Игра света. Владелец рассказывает, как масло хранили, как лекарства делали.
Потом разрушенный еврейский квартал – да кроме наследного им никто не восстанавливал тут – и вид на замок с другой стороны. Через финиковую рощу по руслу высохшей реки под розовым цветом олеандров.
Хасан свой огород показал – кабачки, тыквы, укроп, петрушка, бобы, яблоки, айва – как у нас. Камни и высохшая земля. И к нему на еду того, что приготовили и жарилось на пепле.
Салат, оливки, танджин с яйцом, изюмом, бараниной, лимоном.
Мухи и кошки-попрошайки – фи.
Марокканский чай с домашним десертом (обжаренные в корице и финиковой карамели апельсины). А под музыку – кофе с травками.
Оксана подарили его матери и сестре сувениры – ложку, шоколад и магнитик русские. Я переводил. Получили в ответ их ложки.
В зале замка на низких диванчиках или подушках концерт. На низком же столике перед Фуэдом те шашки боа, в которые с Азией на Занзибаре играли (у них лавали по-французски, по-бегберски – крукру). Музыкантов ждем, как на хорошем концерте.
Мальчик с банджо и этими их металическими кастаньетами гаргабами. Кофе со специями – базилик, беньян, кардамон, анис и еще, всего 12 трав. Еще один с усилителем, барабанами и типа бива. В феске и чалме – и в джинсах и трениках. Третий в кепке, но – джеллабе. Постепенно подходили, уже 4.
Еще один подошел, уже пять. Закончат в составе БСО? После голосов хорошо погружение в музыку. Музыка рабов, берберская, потом их фьюжн.
Новый африканский феминизм – мальчики, если не попрошайничают, боятся иностранцев и фото, девочки – бегут и, кокетничая, просят щелкнуть их.
Каждые 20 мин полицейские останавливают. Сейчас за превышение вчера штрафуют. Если 60 написано, то до 67 можно, больше – от 20 евро штраф.
Коля, что за горами серое — пыльная буря, как на Тенерифе их закрыло. Показал циклон оогромный на карте. И попрохладнело к вечеру. Завтра в пустыне заметет, песком, как снегом группу Дятлова? Сижу, где файфай – теперь чай он принес. Ходит в белом одеянии.
У меня самый вызывающий зависть фб сейчас, видимо, — «как здорово!!!», «какие цвета!», «прямо сказка!!» на фото из Феса или Атласских гор. И самый убитый я. Дико через силу – не могу спать в чужом месте, просыпаюсь сто раз, всегда до будильника, не могу есть не дома (желудок). Жить я не могу. Да и смысл какой, когда одна мама старая последние годы со мной, а потом – когда соседи вонь услышат, тогда и найдут труп. Активированный уголь и лечь в 9. Так не засну же, так проснусь сто раз, потом часов в 5, мысли, дела, и не засну… Все тело болит (почему-то загривок больше всего), жар (не температура – от истомления?).
Дети шумят в футбол – как, не зги же.
Своя крыша целая! Сидеть бы, вино там…
Озноб, трясет даже, температура или что ночью. От отравления, думаю. Как во Вьетнаме чуть не помер после моллюсков этих. Но сейчас температура – даже в отель не пустят или в Мак с ней. Измеряют на входе.
7 утра – кто-то обрезает пальмы уже, а кто-то спит, просто накрывшись одеялом, у ресторанного кафе.
На одном бархане есть телефон и интернет – «увидишь, там все бедуины». На 2 часа раньше завтрака с Фуэдом, ему чай, мне кофе принесли сами.
С Фуэдом сошлись – у него в Самаре были верблюды, у моего прапрадеда под Саратовым. Про старые настоящие клубы Москвы он.
Фуэд звонит сыну – «давно с папулечкоой не говорил, мой хитрец! А где красавица Мира, салям малейкум, моя любимая!» Что им новые самокаты, а старые отдадут тем, кто купить не может, и все будут довольны.
Оксана тоже отравилась, тоже самое – до озноба (самая старшая и самый почти младшй я, символично). Ну да, сам видел, водитель для танджина покупал мясо – просто туши висят в лавке на улице, холодильников нет, а легкие бактерии как часть их рецептов.
Гостиничный сад – ухожено, дорожки, розы, стена из камня. На дачу бы так! В 11-30 до деревеньки Мхамид 3 часа, потом еще полтора часа до барханов на джипах. Программа: Переезд в Сахару — большая дюна Эрг Шигага. Ночь в комфортных шатрах в сердце пустыни.
До отъезда сел и на лежаке загораю – солнце и ветер сильный. Полчаса отдыха перед бассейном на лежаке впервые в моей жиззни. Не хочу постить и развлекать, тишины хочу. Все цветы тут, с кустов – чуть недозрелые апельсины и мандарины. Вот тут, в тишайшем отеле-оазисе (только курлыканье птиц рано с утра и дети в ночи почему-то) релакс наконец-то. В продолжении – пустыня вообще без интернета (где откровения всем пророкам приходили-то?).
Спал 10 часоов, выпил облатку угля – правильно, вот ожил почти. В Москве +20 в выходные. Тут пока столько же. И тут загородный запах костра.
А вот, за оградой. Посреди нигде футбольное поле. То есть 2 ворот. Антониони.
Носят такую облегченную чалму – типа большой повязки, но сверху голова не прикрыта.
Над пустыней серая пыль ест горизонт и горы. Сидят у стен. На пустом рынке. Идут куда-то через пустую землю пустыни. Апокалиптика Кейва с таким видеорядом зловеще.
Сдаем в общаг Фуэду – он из этого воду, чай, чаевые. В ресторане тоже он платит, потом подсчитывает.
Остановка на покупку фиников из холодильника.
Прямоугольник дома посред каменной пустыни – как живут, откуда вода?
Коля боялся летать – и получил летный сертификат. Да, тут опытные путешественники – Исландия, Камбоджа, трекинги и сафари по Африке и Л. Америке. А Инесса с Камчатки планирует на Командорские о-ва (75 для неместных, до 3 недель задержка из-за непогоды может быть).
Фуэд не верит в вирус, но вот разумно он – что с короной нет ИГИЛ и терроризма. Думает, что американцам, создавшим их, как и Талибан, не до него просто.
Уайльда на майке тоже никто, кроме Марины, не опознал – урок такой всегда сущестования в разных ноосферах.
Пишет Горичева, присылая текст свой: Саша! Я почти случайно высказалась о космо-бесии. Повеселит. Таня.
В поселке городского типа Загоры на кофе – точно, горы вокруг.
В ходу пиццы с кефтой (фаршем) и такос. Я эспрессо и Маргариту в кафе. Попрошаек куча – все такие олдовые блюзовые негры. В городке ничего, кажется, и нет (а уж производства нигде в Африке, кажется). Ланч посредине нигде. Город известен финиками и – как ворота в пустыню. И да, правильно заметил – черные отсюда в большинстве.
Задвижки не сверху, а снизу.
И въезжаем в Сахару… Бесконечность единства земли и неба. Без смс маме – абсолютное одиночеств будет? Без связи я только 10 часов перелетов бывал.
Еще городок на въезде – как в вестернах, одна улочка, она же главная.
Начинаются и барханы. И эти жилые или заброшенные дома – посредине ничего, дом за краем света.
В пустыне вообще никода не был же?
Берберская музыка – уже привычна – в автобусе.
Как же прекрасно ощущается мир, когда – просыпаясь раз в пару часов – ты все же относительно выспался.
На барханы хочу, на верблюде – не.
Я в Сахаре! Кайф, как от гор, только специальнее – и точно впервые
Водитель Амахариб меньше, скромнее, тише, стильнее Фуэда, но тоже очень найс.
Машин тоже нет на ровной дороге – единичность параллели. Дорожные знаки, что верблюды могут переходить дорогу в произвольном месте.
Не то что колючки – непонятные кусты какие-то. И еще полтора часа на джипах уже. Кстати, не жара – солнце застлано.
Пока барханы похожи на масштабированные до пары метров прямоугольники рассохшей земли. И винный песок.
Вместо аренды машин – аренда верблюдов объявление.
На Ленд Крузерах, водители в бедуинских нарядах. В офисе сидим, разминаем ноги. В книге автографов в офисе – на русском много. И что – нет туристов, все дюны их были.
Отвлекся и – из джипа мой багаж вернули в машину… Водитель сообразил.
Тюрбаны купить остановились.
Пустыня – редкие кочки, прикрепленные корнями. Круто. Тресет чуть. Для фотографирования верблюдов стоп.
Щелкали верблюдов диких! Нет, чипированных. На байках номады. Их домишки. Куропатки. Ягнята. Очищение пустыней! По трассе Париж-Декар. Меняется – то каменная, то песок. Водитель так найс – когда слепило солнце, выруливал, чтобы снимать удобнее было. И на барханы на закат! Телефон не ловит. Отличное место, чтобы похитить с концами.
То соляная, то колючки, то обттекаемая. Колодцы номадов. А домики в лагере нашем – вообще фантакстика, с солнечными панелями. Лагерь – палатки. В номерах – кроваь онли. 3 туалета и душа барак за лагерем. Зарядка в центральном. Телефон работает. Электричество от батарей.
Лагерь – как Дюна или космос. Палатки, один общий шатер, барак для помывки, солнечные батареи. Колодцы глубокие, 40 метров. И по барханам на закате!
Под звездами на коврах вино. В шатре ужин.
На ужин салат – свекла, рис, оливки, перец, лук, помидоры, апельсины, картофель. Вкусно и питательно! По 200 человек заселяется – души и туалеты доставляют. Или немцы на велосипедах и за ними повора и все. Мы тут одни. И два вида танджина – из курицы и говядины. Коля в UNDP работал в Москве. Вот либералка версию Фуэда про искусственную природу 11.09 даже слушать не хотят – а спросить про гексоген-сахар, так ведь даже и верят… Только про ТВ войну в Заливе Бодрийяра и относительность (не)знания я выступил.
На время Рамадана на час раньше переводят время. На верблюдах рассвет не буду.
Дикие африкански звезды над головой. Лагерь посреди пустоты. Лоуренс Аравийский так ночевал! И прохладно уже. Ползают огромные жуки. Ко сну без проверки почты.
В 6-30 на верблюдха, в 7-30 завтрак. Можно на снежных сноубордах. Потом 3 часа до еще города около бассенйна.
Дикое, дикое небо. Кто-то – падающее. Ну да, под покровом небес, sheltering sky.
Палатка – ковры, кровати и столик.
Хозяева-бедуины спят не в палатках, а на барханах окрест, просто не любят в помещениях. Огромные жуки и летающие тараканы. Скорпионов нет, но обувь вытряхнуть утром.
Утром, отойдя в дюны, можно позвать джинна или сразу их начальника шайтана. Многие марокканцы разбогатели, найдя сокровища.
Бедуины не болеют, спя на песке. Вода минеральная очень и чуть соленая. Звезды. Тишина. Очень хочется спать. Если не панцирная, то солдатская весьма кровать. И воздух другой.
Жуки большие и круглые. Слышал – геккона? – и прошлой ночью. Кто-то над тобой всегда ходит,летает.
О полог палатки бьются насекомые. Кто-то кашляет, засыпая, говорят бедуины. Для разноообразия болит сердце. От возбуждения не заснуть. Опять отравление – полдня без него.
В 5-30 встретить рассвет. «Ночь на краю волшебства». На бархане сидит бедуин.
Пока они на верблюдах, иди на барханах waiting for the sun. Медитация и фото рассвета на барханах. Около машин бродит другой транспорт – верблюды, надменно косящие на тебя голубой глаз (сами они желтые и белые бывают). На песке следы птиц и каких-то мелких живовотнх, подбегавших к лагерю. Тут же отпечаток 4 точек молившегося на рассвете бедуина. Вдалеке шалаш их. Еще постройка. Сидят и на барханах. Мощное курлыканье верблюдов. Солнце цвета песка.
Да, лисы тут и какой-то тушканчик, что на двух ногах прыгает – «пустынский кенгурушник» Фуэд его называет. По песку легче ходить босиком. На одном айфоне время перешло, на другом не – Марокко еще сто раз переходило на летнее время, вперед, назад, так что все запутались. Айфоны меняют показания по несколько раз на дню.
Завтрак — хлеб, йогрут, сырки, кофе, сок.
На коврах за низкими столиками посреди зала о политике, вирусе, ООН. Жарчеет. Муравьи огромные. Бедуины не бедные – самый маленький верблюд 1000 евро стоит. Барханы мигрируют – прошлым летом был в 20 минут подъема, а теперь холмики, ушел. В 9 песок как лава, ветер несет его в зубы и глаза, привезу с собой. Покойно так без инета, но ведь обвал там и завал…
От этой долины Драа 50 км до Алжира – за ночь можно дойти. Ветер почти срывает палатки, заметает тут же следы, гонит в доорогу и нас.
Другой дорогой. Космические пейзажи – то бездорожье среди пескоов, то каменная равнина до конца горизонтов, то школа номадов посреди ничего. Остановились у оазиса, высохшие источники. Остов машины. Мазанка их.
Ягнята. Ослы. Камни. Маленький вихрь. И антилопы аддакс с рогами огромными и изысканными, как жираф. Стадо верблюдов. Редкие байки, машины
Кэмп под названием Самара попадается – бизнес Фуэда? Часа 3 по пустыне, бездорожью. Городок туров в Сахару.
Как писателю поручили отзыв в их офисе оставить.
В городке гуляния воскресные, в кафе в нарядах и с лицами Каддафи. Вифи нет – у Фуэда не пополнен, кафешный не фурычит. Конечно, зачем, куча молодых мужиков просто сидит в кафе за чаем-кофе-беседой. Жара адская. Раздал водитель. Но тут же отрубилось – горы.
Опять горы и пустыня и шоссе среди них.
А в лагере мы были в месте – M’hamid El Ghizlane.
В ресторан, где ели вчера. И – все смешалось, дни, места. Небеса упали. На разных айфонах – разное время. Все кафе закрыты, ибо туристов нет.
Сесть в кафе – тут же набег попрошаек, убогих, детей, женщин с детьми. И орды кошек.
Сегодня и завтра тоже отель без вай-фая в номерах.
Горы в тумане вдали, а до них километры таких джошуа три зонтичных деревьев на голых и острых камнях.
Отель рядом с городой, огорожен стеной, огромный бассейн.
Фуэд дал свою симку 2-ю, чтобы мог работать, достал я его стенаниями на как так днями без интернета. Фуэд переживает – с бассейном выбрал, чтобы отдохнули. На мягком солнце лег у бассейна.
Хозяин даже перепутал время ужина. Бросаешься в душ, там в оконце муэдзин кричит.
Такая глиняная мазанка – с круто инкустированными старинными зеркалами, резными столиками с узором и так далее. И опять мы одни в отеле – им электричество отключали, инет отключили, прогорали почти.
2 стола. Оксана, — виски?! Да! К ним. Фуэд – бросаю? Еды не хватит, съедят мою! Я – сдвинуть столы, всегда есть компромисс! Оксане под 70. А активнее многих всех, с собой брала виски и кальвадос. Сейчас сама не пьет, но будет только рада обратно не везти. Большим дружным столом, даже Фуэд и водитель не отдельно сели.
Коля процитировал Queen, любишь? Так с Яной познакомились. Так и я обожаю! Примут в семью. Дальше час про Queen и музыку. Я про Занзибар (были), Лондон (не), что нет великих групп сейчас (согласен). Под шашлыки 3 видов и овощи. Оксана пьет виски.
О японской музыке и религии. Летали с Димой в Л.Америку. Про «горняшку» там. Как шмонают после Л. Америки. Коля учился на пилота. Фуэд теперь заболел, все по очерии.
Про блоги. Все поняли, что мне текстовое нужно. Вот, думал, фрэндов не будет, а 4 человека тут же хотят, как найти. Коля писать в инсте, будет лайкать, в фб лайкает. Оксана, пойду ли на трекинг на завтра, а то верблюдов проигнорил.
«С твоим-то интеллектом!» говорит Коля. Мне, которому сам не верит во все свои регалии. Который тут вначале получил имидж теряющего собственный стул в кафе. Ох.
Фуэд, что жандрамы приходили, аскали, кто и откуда. Вот как блюдет Восток!
Дверь в номер прямо как в мультфильме про Али-Бабу. Кондишн не работает, окна открывать. Да, весь отель наш, но непривычно – в человеческий размер, еще мой номер по тропинке, все мимо проходят.
Техника от зарядки разогревается до расплавления – только в 11 появляется ветерок.
Сегодня трекинг и даже небольшой заплыв. Я ноги помочу.
Новые друзья как-то отпали, со старыми переписываюсь – Алла в Москве, Антон в Киеве.
Жарит серьезно в 9 уже. В каньоне вроде прохладнее будет.
4 часа до ущелья, жить в отеле в Иште. Отель сегодня опять восточный – рияд, гостевой дом.
Французская пара держит отель, куда едем. Он звонит — собирается на рынок, что на ужин купить.
Едем мимо каньонов.
Воспитанный с другого континента, думаю. Как же люди любят обижаться, мельчайшая мелочь – и выкинуть из жизни, будто годов дружбы, отношений не было. А вот не пробовали что-нибудь хорошее для меня сделать, как вообще друзья, любящие делают, нет? Это в голову вообщи ни разу, только детальнейший мониторинг, не задели ли их эго размером с Африку. Не нужен я? Ну и идите на хрен! Просить ненавижу и некого, сто лет расчитываю только на себя, одиночество – да, боюсь, но видел в тысяче кошмаров будущее, уже не страшно. Так что. В Фейсбуке сотням людей фото отсюда нравятся, а То шлешь – не ответила или даже не просмотрела, не нужно. Или тоже обиженная уже? Давайте сразу все меня кинете, а если вдруг кому нужен, к тем привязываться буду, и сделать многое очень могу.
Зеленые деревья в пересохшнем русле реки. Деревья и травы тут коварны – жесткие листья, как клювы, царапают. И ветер завывает о машину.
Около груды камней мужичок возится. Ловит скорпионов. 1 грамм яда диких в Европу за 10000 долларов продают. И один каньон не остановились смотреть, ибо в такую жару скорпионы и вылезают.
Шоссе явно новые – идут прямо по линейке. Заброшенные и нет военные базы-казармы. Водители не ради туристов, а себя повязывают чалмы.
Так, проезжаем город Така. Чай в старом городе среди экзотических местных. Мята не в чае тут, а с чашкой веточку дают.
Интернет для телефона покупают карточками, стирают слой, активируют. Домашний дорогой. Ибо один оператор владеет. Фуэд купил карточку, раздал. Есть интернет – писать некому. Я просто хотел семью и друзей, друзей, компанию. Почему мне нельзя это? Мне ничего другого ведь и не надо! А все другое есть. А этого нет.
Заказывать еду заранее нужно. Вот и заказал после ущелья – бербергский салат. Еще городок до.
Сорт тут – 20-30 кг арбузы. У бахчи в пустыне остановились. Рядом армейские джипы. Смерча два – маленькие юлы, будто вдогонку друг за другом бегают.
Фуэд считал настроение – 2 раза обернулся и наш знак с ним, оба пальца вверх.
Не среди людей в городе, а на природе пройтись будет хорошо!
Движемся в сторону океана, Тенерифе, Канарских остравов. Колю с Яной пандемия на полгода заперла на Тенерифе (то есть – они сами, работающие из дома, охотно заперлись).
Городок или деревня Ишт. Совсем конец мира – пустое шоссе, ремонтируется, сменяеттся убитой гравием в объезд, горы уже утомительные, следы стройки какой-то. Хотя чисто и упорядоченно у них.
Когда тысяча писем – бесит. Когда без – тоска. И еще раз Фуэд – «Саша! Все хорошо!»
Незнакоомые люди здороваются, бедуин всегда махнет бедуину, водитель медленного грузовика уступит дорогу – люди вместе, не как у нас.
Это уж точно конец мира. Кусты с ярко розовыми цветами посреди камней. Кактусы. Мазанки на отвесном склоне горы. Обед в придорожном кафе – пластиковые стулья и т.д. Салат, хлеб, омлет – в танджине, огромный, с овощами. В 4, на закате, трекинг начинаем.
Банк ласточкиным гнездом. По берегу высохшей реки. И сточники, водопады. Горы все выше вокруг. По мелким, большим камням. Маленькую водную змею видели. То солнце, то тень. Кактусы, сталактиты на горах. Местные костер в конце. Плавают тут. Очень хорошо пройтись было. С камня на камня – «скалколазанье», как говорит Фуэд. Наши поплавали. Молодежь местная плавает, курит. Склоны для Холмса и Мориати. 6 км — после московских прогулок я еще раза 4 по столько прошел бы. Эхо. Олеандр и арган. Марина и Маша искупались! Горы Атлас в оазисе Амтды.
Навстречу закату через горы – 60 км до отеля.
Россия приостановила авиасообщение с Танзанией и Турцией… С 15 апреля. Сейчас 12.
Ночью по этому прямому шоссе, окаймленному бескрайностью и горами, — Линч уже полный.
Фамилия Фуэда – Бенниран – «Сын огня».
Гостиница в оазисе. Держат 2 француза. У меня опять – с личной крышей. Так жаль, что на ночь онли. Вайфай в ресторане. Точно французы – такой уютный, на 2-м этаже, терракотовых цветов. Пожить бы тут. Не только вино есть, но и – пиво! Впервые! Сошлись с Колей на. Марокканское! Легкое светлое. Полная карта вина, отдельные дома, говорят и шутят по-английски – хочется остаться. А уж открытые отели для всех – привычно. Кускус с курицей – и сосисками и даже острым соусом.
Оксана, хорошо, что есть летописец. Коля о себе — и фотограф.
Завтра на переезд день. О начале рамадана по луне сообщает им за 2-3 дня министерство мусульманских дел. Соусы интересные.
Кускуса не фан, но тут лучше всех. Два брата-владельца взяли еды, бутылку вина и сели за столик сами. И угадал, что отель кул – Фуэд, что в обычное время за полгода бронь, тут шатры и все еще крому бунгало есть, англичане-французы-испанцы на выходные, и реклама не нужна, и участники Парижа-Дакара останавливаются.
Фуэд с гордостью дикой нам с Колей, как Марокко закрылось, другие страны не могли вывезти, а Россия тут открыло весь аэропорт вывезти 500 наших, прислали самолет (чартер Kindom Airlines есть, оказалось), а за каждым посольскую машину прислали. Да он больше партиот, чем я! Спорим на троих. Спецрейс с тех пор стал постоянным, но – часто отменяют…
Хозяин, что сидите сколько хотите, они пойдут, а официант тут. Один в кафе – и на небо Африки. Даже специальный выключатель для освещения лестнички в номер внизу и вверху есть – Hostel Borj Biramane South Morocco. Ладно, в стене без окна есть, как вытяжка в печке, специальное окошко для создания сквозняка – забранное решеткой от инсектов и за изящной деревянной дверкой а-ля киот!
Я, в принципе, толерантно отношусь к отелям, если у них есть 4 звезды, но тут была любовь. Второй, где была бутылка воды (и большая) и хороший напор воды – а дизайн, дизайн, а это крыша перед номером для вечеринок явно! Фуэд понял, что я запал, и все подтвердил – даже для кускуса они берут какую-то специальную темную крупу, что изысканнее.
Комары, надеюсь, не малярийные. Еще огромный кузнечик залез в номер, ночью летал, и другие кто-то шебуршили. Встаю в 6, рассвет над Африкой. Отель же посреди гор, пустыни.
Машу Инессе с крыши своего бунгало на 2-м этаже, она из другого – как туда забрался?!
Беда с вайфаем – даже местная симка тут и много где не работает.
Инессе фильмы об Африке. Я еще про битников и разведчиков вроде Лоуренса бонусом.
Едем серпантинами и пустынями. Кусты, как волоски на бедрах гор. Домишки, как забытые великанами Лего.
В маленьком берберском городке из пары улиц на кофе. Глухая провинция.
Фуэд – роман пишу? Травелог. Он там будет, марокканский Хоттабыч? Конечно. До Агадира едем.
Верблюды и козы пастутся, но на деревья что-то не лезут, гады. Попса в автобусе сменилась какой-то берберской – в транс от нее не впасть бы.
В Агадире по набережной и есть в кафе. Город-миллионник, порт/туризм. Во время землятресения весь старый разрушился. Школьники через пустыри, лошади через дороги. Атлантический океан! На горе огромными буквами – «Аллах, Родина, король». Понятно — православие, самодержавие, народность.
Интересно, как к концу 2-х недельной поездки ее начало переходит в формат воспоминаний.
Болтаем с Оксаной – где ее сын моего возраста работал, как владелец заводов муж при ВВП договоры подписывал, о моей работе.
Похороны видели. Мужики шли, на тележке везли, в одеяле. Шли быстро. Хоронят на правом боку, 4 пальца. Милость умершему – быстрее похоронить, в тот же день даже. После обмывки никто уже и не смотрит на лицо.
В рыбный ресторан, французы держат. С шампиньонами болонезе и пипи из креветок и помидоров. И белое вино. Пожилой живчик француз – русский чай? Водку? Ресторан Le Flore – местного француза, для друзей и экспатов. На набережной по ляму евро дома, богатые арабы на лето.
ИГИЛ всегда обвинял Марокко – иностранцев, евреев принимают, вино. И сразу (машину постоянно останавливают, на набережной вот автоматчики) Марокко ввело контроль – терактов не было. Про бороду, Фуэд – террористы без, а в Москве с бородами больше сейчас. Хохочу. Опять этот французский расслабленный (особенно тут) стиль – с бутылкой и сигаретой сидит хозяин, шутит, общается. Уличные музыканты «Bella Ciao» поют в какой-то обработке. Пипи — в томате креветки с лимоном. Маленькая тарелочка, а пасты с морепродуктами – огромная. Вкуснейше! Увидев, что выхожу курить, владельцы за свой курящий столик. С Оксаной о венской еде – Plachutta, Sky Bar, столовая ВИКа. Порции на убой. Почти холодно – 17 и ветрище.
По богатой набережной Бентли. Богатство арабов – оно другое. Спортивные костюмы, очки в золотой оправе, еще что-то. Мощный порт – от военных до нефтяных дел.
Василий Голованов умер, читаю. Как осенью в Переделкине встретились, он первой фразой – у меня рак. Левшин говорил, вылечится. Нет, от этого далеко не уйти.
Прямо Ницца, а не набережная – жаль, не на диком берегу сидели (идею пикника отменили из-за прохлады). Интересные приокеанские районы. Португальской протяженности океан слева по курсу. Богатых домов россыпи – чужая архитура и земля, но у океана можно жить.
Океан!
Mansions. Машины для пикников. И дальше – люди в этих полосатых мексиканских покрывалах и просто у шоссе хижины из тростника. Виды! Вересковые пустоши, океан, горы. Потом от океана ползет пустыня.
По срочной надобности остановились в туалет. Кафе злачное, курят все, один улыбался и шатался. Пьют? Обкуренные все. Туалет, кстати, в полу.
Какие-то швейцарские пейзажи. С Колей из обоих окон снимаем – стреляем по-македонски. Через стекло, на скорости, не зная пейзажа через 100 метров – но фото потрясающие. О преимуществах Leica.
Завтра экскурсия по медине, еврейскому кварталу. Поздно, ибо встают в Рамадан не рано. И свободное – к океану можно. Да!
Надеялись на час езды чистой – нет, жандармы за превышение. Забалтывание Фуэда, ругань водителя и их неумолимость (гаишники всегда в масках). 400 дирхам за обгон (почти 50 евро).
Через совсем деревенские деревни и городишк сельские едем. Коля, как на НГ в Дагестан ездили – вот это я понимаю фанат путешествий и экзотических (показывает природу и горы) снимков!
В 9 утра выехали, в 9 приехали… Эссуэйра, в прошлом Могадор.
Со всеми 7 в группе так или иначе сошлись.
К брату Фуэда заехали. Потом еще бабушка его тут живет.
Опять огромная набережная. «Город ветров» — как полуостров ибо.
Француженка владелица рияда. Восточный дизайн и ее дизайнерство.
Нет горячей воды – но так безумно устал, что только без голосов даже в корридоре бы! Без окон огромная комната.
Надо было бы комбинированное, самолет. Все устали, вчера всех все бесило, хочется домой, погоду и отели не предугадать, за завтраком если дадут вилку, то не яичницу, если яичницу, то с ложкой. Шутим. Зато впервые интернет нормальный.
Бедняга Фуэд, что на низких батарейках – есть, пить и курить от рассвета до заката не. На крышу. Как в Танзании – крыши, крыши, цветы на. Тут чайки толстенные и – с 3 сторон океан. Как Строгино обложили!
Еврейский квартал очень крут – очень узкие улочки, колоритные двери, цвета, развалы. Их выгнали – теперь возвращают. Медина – самый восточный рынок, в Юнеско. Приправы, магазинчик, где Фуэд сам покупает. Карри себе, из Японии же не привожу. Инесса куркумы, гвоздники, шафрана пакет, очередь из местных образовали.
Изделия из туи тут.
Рыбный рынок. Чайки с поросенка размером позируют, вертя желтым зраком. От крабов до мурен все рыбы. Букеты из черных флагов – рыбачьих отметок. Запах рыбы, крик чаек, люди, люди. Людей и прилавки не снимаю, но столько фото! Причал перед заливом – бледно-зеленой воды и коричневой.
В рыбный ресторан. Суп харира чечевично-нутовый, кальмар гриль с овощами и рисом и кола. А другие пастилу с голубем взяли.
С Колей совпадаем, он говорит, не потерянные братья ли, даже заказываем то пасту оба, то кальмара оба. Американец за соседним столиком – поболтали, кто где был. Он с января.
Все официанты считают счет на бумаге в столбик.
Колю про планы. Он на кладбище еврейское, нашел рядом, любит их. Я всегда хожу и снимаю. Он – точно братья.
Не попали, закрыто. Жандрм отнесся с пониманием, но выяснил – звонить им. Ту мач. До арабского. Тоже закрыто. В Рамадан евреи отдыхают. Они из Кунцева. Сошлись – Италию, Европу не любим, в такие страны интересные и на Север хотим. И на пляж пошли. Далее по набережной.
За болтовней о странах, о фотографии (Коля, что человек дневной свет как обычный воспринимает, поэтому надо на рассвете или закате), группе и обо всем по пляжу. Верблюды и красиво на лошадях один джигит, в воду забегал. 11 км босиком по песку, пляжу и солнцу. Сошлись, что Марокко уже много было, а сейчас, не бежать если, отпускает. Лоб сгорел – ну вчера холодной водой мылся: ок, это Африка приключпений.
Ужинать в тот же единственно открытый ресторан не захотелось. И правильно – стихийно в холле гостиницы образовался. Наш ужин с сырами и вином и апельсином в гостинице – Оксана, Марина и Инесса. Француженка-владелица – очень стильно тут все, от поп-арта до тысячи безделушек, книг, пепельниц, вазочек – благовония и музыку (для нас). Вино взяли они тут в рияде у француженки. Правильно угадал – сюда водят экскурсии декора-дизайна ради. После разговления после заката Фуэд повеселел и на связь вышел. Коля с Яной искали на ужине в том кафе, что обедали и собирались – я все время вай-фай отключаю. А не комендантский час бы, гуляли бы после заката. Маша и Женя еще с вином подходят. Оксана багет. Прямо французское все. Вот и Коля с Яной вернулись.
Все сидим,Маша байки о сильно запойном капитане яхте, что возил в Тай и мечтает отвезти в Антарктиду.
На улицу покурить в комендантский час можно? Дети бегают вот.
Француженка просто душит в объятиях кошек. Сейчас ушла с ресепшена, дверь на улицу открытая, она ушед. Я запер. Вернулась, звонит.
Кожухов – 10 дней десятка евро. А я с кем путешествую? А я, когда Япония открыта и работа в полный рост, вообще на выходные+день путешествую, а не неделями.
И вино тут стильное – 26 долларов (2200 р.) бутылка. Domaine de sahari vin rouge du maroc. Француженка же дикая жмотина – сдачу никому не дала, на следующий день завтрак еще урезала (кофе – вымаливать, иначе треть кофейника на столик на четверых).
Тост был нам с Инессой держаться. Ибо, кроме желудочного, гриппом (нос, кашель) переболели все (не удивлюсь, что, привитые, и короной тут по кругу переболели).
С Колей начали сходиться еще в Синем городе на проблемах со сном – всех раздражителях, от муэдзина до труб, от собак до птиц. Кашель ночью и – по кругу, по этажу, по этажам.
Влажность – бедный ежедневник.
У половины простуда, у Марины температура (вчера в кафе покачал головой проверяющий с градусником на входе) – посадят на 2 недели тут, без одежды, сигарет, да и наличных нет почти. Потом закроют Африку всю вслед за Танзанией. И полгода в аду изгнания.
Дважды пустой отель – и открыт для нас, и наши ушли – под музыку старую француженки (Пиаф? Что-то такое) снизу до отъезда днем в Касабланку, куда ночью, в аэропортный отель, а утром рано в аэроропорт.
На улице прохладно, ветрянно, в номер влажность – Африка ли? На крышу и, погуляв, один человек там – Коля. Впитать и проститься с городом.
Арганная фабрика. Тетушки сидят, толкут их. Жареные – запах семок. Сертификаты все и – «чистая комната»: одна тетушка в рейтузах и прочем местном за стеклом просто сидит. От холестерина, диабета, желудка, выпадения волос, всего. На 11 тысяч купил. Гидша – с русским языком. Пробником (для после бритья!) помазал сгоревший лоб – жду заживления, исчезновения морщин, возвращени линии волос и исцеления мыслей об аде моей жизни.
И в аргановую рощу – козы до сих пор паслись, но не на деревьях. Их и нет, сиеста. Есть рожь, маки, цветы вроде незабудок.
«Тауреги – старый ДХЛ». Кочевники, местные цыгане. Поэтому настоящих цыган нет.
Идиллическими пейзанскими пейзажами едем. Одни разные поля, но красивые, по желтизне, созретости и засохлости – осенние.
Везде рядом ходим, не зная. Офис на Ленинском – Оксана живет в том направлении, офис на Новослободской – училась там в Менделеевском.
Все закрыто – есть на автобане будем. Да и тут закрыто.
Прямо синхронно с Колей – как хорошо дома и возвращаться, когда уже хочется. Дачи не фанат своей, но тишину осени понимает, «запах костро» (да!).
Цвет земли меняется по трафарету будто – под облаком или солнцем рядом. Минут 5 через дождь ехали впервые. Горы в дымке розоватой.
Еда? Закрыты аж «Маки» – Рамадан и нет туристов. Только чипсы на обед и колу – типичная марокканская еда.
Фуэд воду и чипсы – ибо странствует и работает, можно не поститься.
По автобану, все темнеет и – дождь, ливень, град такой, что в адскую жаруу стекло ледянеет! Грохот его по машине музыку забивает, видимость – ноль. Но, как и говорили, мощный, но краткий дождь.
О, взяв из рецензии Пудова цитату, понял, что там Фредди – за которого Коля тост оглашал аж.
Нужно зарегистрироваться приезжающим в Россию, обязаться сдать ПЦР-тест. У меня стоит приложение Мос.ру. и Госулсуги еще со времен цифровых пропусков. Зашел в старые. Нет функции зарегистрироваться приезжащим из-за рубежа. Скачал и зарегился в новом приложении. Тоже нет. Из браузера вроде есть. А там пароль не проходит. Ад!!! Дико неудобно – не может найти твой дом, предлагает другое, но без не пускает. Дата выдачи паспорта не такая поставилась и — не поменять! Дико неудобно и криво. В конце зашел – для тех, кто тест уже сдал… И я не идиот – у Марины тоже не получилось. В итоге на бумаге в самолете.
Снялись с водителем, расставаясь. Европейская гостиница. Не одни мы в гостинице – необычно! Очередь на ресепшн, даже заполнять и – перед нами русская. И впервые некурящий отель. Но европейский дизайн, маски, холодный, безликий, функциональный кьюбикл номера – taste of Europе starts here.
Ифтар – не заказать, ибо готовят и едят повара. При этом можно вино и заказать, и принести, и арабы едят и курят… Салат из тунца (огромный с рисом типа ведерка оливье), стейк из говядины и фреш. И наше вино и пиво. Что Фуэд привез, но взять руками бутылку не может, принести нас просит. На самом высоком столе сели все, открываем зажигалкой пиво. И пиво Casablanca в Касабланке. Сумка с 2 вина, 5 пива, гремит без палева. Розовое Domaine de Sahari Reserve. На улице с Фуэдом и Колей на троих, рядом русская девушка одна с бутылкой и два мальчика на хорошем английском (один из них русский).
Он и подходит. Модный, по-русски, подскажите, где пиво брали? Хм, в Марракеше…
Столик на улице – Коля и Фуэд уже за жизнь говорят. За соседним столик спрашиваший пиво русский мальчик абсолютно интернационального вида по телефону «приезжай в Марокко! Давай в Египет!» Его друг, разговорились, на половину марроканец, на половину датчанин.
Объедание – прямо по-рамадански, целый день не емши, после заката.
Вот и у меня произошло то, что у Жени и Маши (те же айфоны!) каждые полчаса – телефон перешел на настоящее, я не на час вперед, время. Перед вставанием в 4-30 и самолетом – трогательная забота.
Даже в обычном 3-звездочном сетевом европейском отеле приятно побыть, без туалета в виде дыры в полу, без приносящей 2 лепешки и 2 блина на завтрак арабской тетушки без английского, без канализационных запахов медины и прочего.
За сек до отклчения вайфая таки заполнил на госулугах о прилете – данные, фото, обязуюсь сдать ПЦР – получив QR-код с фото. Еще можно на тест в аэропрту записаться. В шаматл басе не факт что хватит мест.
Фуэда на регистрации без ПЦР не хотят выпускать в Россию. И всем показывают бумажку с какой-то девушкой Инной, знаю ли ее.
Чек, не вывозим ли их деньги, это запрещено.
Пытали, в каких отелях жили. Нервы, ведь даже деньги их нельзя вывозить, кто знает о еще требованиях, особенно в эпоху ковида.
Полупостой аэропорт, пустой скорее. Курилка есть, в дьюти местного – нет.
С нами летят лодчники, что сюда и влетали. И много кто. Да, рейсы же раз в неделю.
Фуэд, что не полетит, значит, так и надо. Знак, бояться полета? Нет, вот он, прорвался! Обнимаемся, отдаем ему деньги, бежим в курилку. Хороший знак. Успокойся, а то паническая атака овердрайв.
Обыск, шмон, технику, даже на химию перед посадкой. Всего этой бумажкой на химию обтерли – телефоны, карманы, ручку рюкзака, внутри. Еще 2 раза паспорт проверили. Да, прямо весь самолет летит обратно из тех, кто летел сюда с нами. Маски надеть говорят, да я и в ней. Фуэд, как всегда, со всеми уже познакомился-болтает-смеется.
Перед вылетом стюардесса проходит по салону, прыская каким-то дихлософом. «Тараканов морит».
Ребенок лет 3 капризно пищит старушечьим голосом скрипящей двери, требует что-то от мамы — маме пофиг и ребенок, и что всему самолету нервы уже вынесло все. А, молодая мамаша еще заходится в кашле – из-за нее весь борт две недели на карантине потом сидеть будет?
Перед возвращением в Россию к жене Фуэд постригся, с утра перед самолетом наодеколонился сильно. В фб утром у Корчагина прочел переводы из Адониса и еще одного сильного араба.
У русской девочки рядом не только руки, но и ноги все в хнойных рисунках.
Раньше очищение в поездке, релакс, фан были. Сейчас скручивающие до боли в шее и плечи панические атаки, в бороде и на голове с каждым днем все больше седых волос.
Салат, булка, вода, сандвич и постоянный тут йогурт – при любви к йогуртам долго их есть не буду. Сандвич с карри хорош, впрочем.
Оксане 70 будет, а как продвинута – фильмы на айпаде, книгу на ридере, в айфоне увереннее меня, через пару недель еще полетит, а сейчас «Паразитов» включила.
У Плутарха читаю, что кожа Александра очень хорошо пахла вследствие внутреннего жара, ведь «благовоние возникает в результате воздействия теплоты на влагу. Поэтому больше всего благовоний, и притом самых лучшеих, производят сухие и жаркие страны, ибо солнце удалят с поврехности тел влагу, которая дает пищу гниению». «Александр говорил, что сон и близость с женщиной более всего другого заставляют его ощущать себя смертным, так как утомление и сладострастие проистекают от одной и той же слабости человеческой природы».
Рядом с ребенком еще взрослый совсем мужик играет на телефоне в какую-то игрушку, которая звенит и разражается фанфарами – почему запахи люди признали вроде оскорбительными для окружающих, а звуком терроризируют невозбранно?
По авиа-тв на полном серьезе показывают, как смастрить из бумаги заячьи уши (сначала овал типа короны, потом к ним степлером бумажку в форме ушей) и весело запилить в них селфи. Мир впал в полный инфантилизм, катабасис no exit.
У восточных женщин даже глаз иногда не видишь, русская просто прошла мимо тебя – и всю анатомию уже показала свою.
Скучать по поездке, группе, Фуэду буду. Что ж я так к людям привязываюсь, ох.
Еще анкету дают. Вроде аналогичная госуслугам, а вроде и не.
Фуэд общается уже по-македонски – с марроканцем слева, с русской справа. Оба хохочут от разговора с ним. В анкете, сдавали ли тест перед влетом в РФ. Нет требований ни для россиян, ни для иностранцев (почему, кстати?), но кто-то, вижу, сдал и указывает.
Всегда ненавидел эти очереди после возвращения – из самолета, на паспортный, за багажом. Так теперь еще и на сдачу ПЦР прибавилось.
Выдали воду и сандвич перед посадкой. Нельзя перед тестом 3 часа есть, пить, курить, жвачку? Врач Маша, что ок жвачку. Фуэд, едящий, что «что ты такой правильный, а?!»
Стильный одинокий старик за мной – это я в будущем?
Заполнил. Влкючая подъезд. Проходим быстро, а вот очередь на ПЦР медленная. Нельзя пить, есть и курить перед тестом? Ели, пили, сейчас, оставив вещи Коле и Яне, выходим с Фуэдом покурить. Оба по две. Он веселится, болтает, вообще от русского только цвет кожи отличает.
Мне на каршеринге предложили до их Кунцева. Фуэда до метро. Едем вместе. Идем и в кафе – без комендантского часа и с пивом и т.д.
Фуэду названивают, мне не. Тут ночует ли или сегодня же в Самару, не решил, но спокоен в любом случае.
Опять прямо много скорых. Как-то в марте было оущщение, что нет их.
До дома Коли и Яны. Покурили с Фуэдом. Непривычно! Яна и Коля – не прощаемся, увидимся. Да! До метро Фуэда, а я убер до дома уже почти по своему району. Коля японскую музыку для меня поставил. Фуэд, как я себя чувствую, устал? Коля, что я единственный не болел.
Тест пришел на следующий день.
Это забытое чувство выходящей после поездки хорошей усталости, десятка ожидавшихдел и «город был новый, живой», когда выходишь.
А на следующий день пришел участковый. Я же вылетал. Но сдал, получил и прикрепил тест! Ок-ок, верит, не нужно показывать. Взял телефон, оставил визитку и убежал.
2308 фотографий только на фотоаппарате, не считая телефона.