Tip for Tippett

Концерт Кита Типпетта (Keith Tippett) месяц назад. В тот же вечер я набросал несколько абзацев, чтобы не забыть деталей, просто так, для себя (в рукописном дневнике, который веду в красивой тетради с образцами каллиграфии восемнадцатого века на обложке, никаких записей о сем событии нет). Потом произошло много всего и только сегодня, копаясь в Notes своего айпэда, наткнулся на эти заметки. Перечитал, кое-что поправил, добавил кое-какую музыку — и вот что вышло.

Отчего-то мы пошли к самому началу, а не загодя, хотя я знаю, что клуб очень маленький и придется стоять. Он действительно крошечный, но знаменитый, лучшее фриджаз место в Лондоне. За углом от моего дома, можно ходить хоть каждый день, плохих концертов не бывает, но лень, да и денег жалко. В общем, бываю там редко, но, как выясняется, метко.

Я этого Кита Типпетта знаю с начала восьмидесятых, когда мне еще и двадцати не было — он играл на ранних альбомах King Crimson, который мы тогда в обязательном порядке слушали в нашей компании. Сейчас это кажется странным: любовь к прог-року, длинным волосам и всякой цветастой чуши.

Но я еще знал, что это один из главных героев фриджазовой жизни; позже кто-то (не Гребенщиков ли?) рассказывал, что Курехин немало взял от Типпетта. Что верно: в курехинской игре на паре альбомов Аквариума и в Поп-механике много от него (и от патетичного Марка Гарсона, который гениален на боуиевском Aladdin Sane).

Вооруженный этим знанием-припоминанием я и пошел туда. В клубе народу было очень много, всё левые немолодые интеллигенты из родного Долстона, читатели газеты «Гардиан» и борцы с мировым империализмом. Кое-кто привел детей в культурно-воспитательных целях; несчастные девочки и мальчики быстро усыпали под неспешный звуковой хаос, положив голову на хромые столики, уставленные пивом и вином. Впрочем, кое-кто был в зале молодой и красивый: стайки испанских девушек (но, что смешно, с отцами), невероятно эффектные негритянки с умными лицами, несколько гейских пар. Инвалид на самодвижущемся кресле; непонятно, как его втащили по узкой лестнице на второй этаж. Прямо перед нами за столиком сидела компания — папа примерно моего возраста, дочь лет двадцати двух, их какой-то родственник (судя по характерному семейному носу) и друг родственника, совершенно обдолбанный гей с невероятно толстой шеей, в белых штанах, белой майке, белом пиджаке, белых трусах (его штаны сползли в какой-то момент) и клетчатом кокетливом шарфике.

Все они сильно напились, мешая эль, джин-тоник и вино, а белый человек с толстой шеей постоянно бегал в туалет и долго там сидел, видимо то ли вмазывая себе что-то, то ли раскатывая дорожку. Под конец он так умаялся, что уснул на своем стуле. И правильно: судя по его манерам и выражению лица (хотя он похож на одного скрипача, который когда-то в Праге ходил в то же кафе, что и я), парень не был вполне готов к тонкой и сложной музыке Кита Типпетта.

Что касается самой музыки, то это очень консервативный авангард, если такой бывает; классический фриджаз шестидесятых, пропущенный через этнику и минимализм семидесятых и восьмидесятых, плюс общий возвышенный дух позднего модернизма. Что-то от Мередит Монк и Карлы Блей. Собственно, последнее было представлено в лице жены Кита Типпетта Джули — знаменитой некогда под именем Джули Дрисколл джазовой и авангардной певицы. Она голосила, шипела, кричала, шептала, мурлыкала и (действительно, почти гениально) пела; более того, она определяла интонацию грядущих кусков музыки (все-таки, фри). Кит на своем фоно и прочих клавишах структурировал развитие импровизации и дальнейшее течение музыки вообще. С ними были три струнника. Виолончелистка с трагическим бледным лицом, юная, невероятно тонкая, похожая на модель прерафаэлитов. Рыжая скрипачка, которая в ходе исполнения прихлебывала то красное из бокала, то пиво из стакана. Она делала вид, что скучает, но пилила исправно; иногда, впрочем, с интересам посматривала на Джули, когда та доставала уж совсем экзотическую шумелку — или даже (в конце первого отделения) завела музыкальную шкатулку. Та нежно и надтреснуто проиграла ностальгическую мелодию, будто из первой серии «Фанни и Александера». И еще скрипач, очень простой, надежный, чернявый, с лысиной. Хороший; типа младший научный сотрудник старомодного фриджаза.

В общем, было хрупко (оттого, что перестанут давать гранты на такую музыку, и все рухнет и исчезнет) и надежно (за этой музыкой стоит вся модернистская традиция европейского и американского двадцатого века). Плюс это была музыка отвлеченная, отчасти даже возвышенная. Важно, что она есть.

И я там был, и даже хипстерское пиво пил, но немного.

Вечер удался.

Всё.

P. S.

(Это Типпетт играл у нас же, в Долстоне, но в другом месте, без жены и ансамбля)

P. P. S.

Джули Дрисколл в пред-предыдущий период жизни.

Она же, тогда же, в странной развеселой компании.