Дискотека, чёуж, часть I
Утро, спросонья открыл ноутбук: заиграла вчерашняя музыка. Porcupine Tree, вроде бы. К ночи слушал все подряд, после того, как, наконец, разобрался с заморочкой: не мог вспомнить одну навязчивую песенку. Кто это, что? Пару месяцев иногда пытался вспомнить. Повторяющееся пабадабам, слова лузер-виннер-синнер; простодушная. Низачем не нужна, но вот не помню, при всей ее отчетливости. Теперь подумал, что может быть Аэросмит, прослушал два такта их произвольного трека – не тот звук. Начал машинально тыкать в правую ютубовскую колонку, там алгоритм выставляет музыку, по какой-то ее – для него – схожести с тем, что играет. Не рассчитывал, что искомое само как-то выскочит. Оно и не выскакивало, потом само пришло в голову, «Завтрак в Америке» Супертрампа. Supertramp, Breakfast in America: I’m a winner, I’m a sinner / Do you want my autograph? / I’m a loser, what a joker / I’m playing my jokes upon you. Ну и Ba da da dum / Ba da da dum / Ba da da da dum.
Она и навязчивая, и короткая, меньше трех минут. После припева выключил, не в ней было дело, в памяти. И еще в чем-то, не бытовом. Память, похоже, не стирается, а затягивается, как бельмом. Но его можно убрать. Однажды зачем-то вспоминал фамилию человека, сидевшего у окна в академическом НИИ, в 77-ом. Он выглядел отчетливо, имя тоже было, но фамилия извлеклась лишь через неделю. Конечно, не все время о нем думал. Запускаешь, что ли, программу, та отработает, как-то это происходит. Сделал заказ, через какое-то время доставят.
После Супертрампа стал тыкать в правую колонку уже просто так. Что-то там помнил, что-то вспоминал. Затем в ней стали появляться те, которых и не знал. Лень было решать, что хотелось бы послушать, тыкал произвольно. Похоже на удовольствие от серфинга по сайтам во времена раннего интернета. Непривычного тогда было еще немного, оказывался невесть где, и хорошо уже от того, что невесть что-то существует. Тут схожая механика: ссылка, один клик и неизвестное. Тыкал во что-то, не старался найти знакомое.
Но – пинкфлойдовская «Амагамма». Что ли потому, что память оживилась после Супертрампа, вспомнил: хотел же выяснить, был ли на Амагамме Сид Барретт. Амагамму слушал в университете, но я не фан, чтобы выяснять все параметры. Потом иногда о Барретте думал. Ну, он сделал группу и ее звук, написал весь материал первого альбома, фронтмен. Импровизационный рок, исходник психоделики, всякое такое. Отнесся к делу и физиологически, углубившись в вещества (– Сид, что вы любите больше (журналист) – drugs или музыку? Yes – ответил Барретт). Drugs его не так, чтобы тут же аннулировали, что-то он писал, но выступать косячил и на втором альбоме его заменили Гилмором. Это все приблизительно. Играют и ok, зачем мне детали.
А Ummagumma (1969) четвертый альбом, двойной. Я его слушал в 74-м, принесли в общежитие, у нас много чего было. ГЗ МГУ, Б-1439, правая комната (это чтобы у времени было место). Альбом мне подошел, первый диск. Среди всякого ритмического вот и такой вариант. Рок же строго вдоль, а тут сразу во все стороны. Не нарратив, будто существо. Иногда его переслушивал, а теперь захотелось выяснить уже, не Баррета ли первый трек. Тогда – даже если бы меня это интересовало – на коробках с лентами и треки указывались редко, куда уж авторы. А когда начал думать – не Барретт ли – так и не посмотрел. Не очень было важно. То есть, на этом альбоме его быть, вроде, не могло, но эти побулькивания, зудение, попискивания, шелест не соотносились с последующим мычанием Флойдов. Ровным подушечно-пуховым. Душным. Чмяканье и вентилятор.
Теперь стал выяснять. У фаната моих лет такого вопроса не было бы, у него все в быстрой памяти, до месяца релиза, отношений в группе и вокруг нее. А мне ж просто так, через 45 лет после факта, хотя время и не причем. Наглядно, физически не причем. После Амагаммы их почти и не слушал. Слышал, их же полно было вокруг. Или ехал в начале 90-х из Гэтвика в центр, а там по пути электростанция с обложки Animals, соотнесешься.
Присутствовали в бытовом изводе, без ощущения отдаленной близости, не как с Амагаммой. За вычетом концерта в Берлине, где исполняли The Wall. 21 июля 1990-го, 200 тыщ человек на Потсдамской плац, тогда это пустырь между Берлинами. По ходу концерта на сцене строили стену (пишут – шириной в 160 метров и высотой в 25), к концу ее снесли. Смотрел в прямом эфире польского ТВ – во Львове, в мастерской Жени Захарова, а когда так синхронно, то действует же. Да и мир менялся самым конкретным образом. Конечно, не повод, чтобы их переслушивать. Это же была не музыка, а социальная история. Но да, в реальном времени что-то сделать, а закончить тем, что его уничтожаешь – чисто Fluxus.
Ummagumma. Сразу Астрономия Господня, Astronomy Domine 8:29, да – Барретт. А и остальные вещи на первом диске вполне барретовские: Careful with That Axe, Eugene (Осторожнее с этим топором, Юджин – Уотерс/Райт/Гилмор/Мэйсон), Set the Controls for the Heart of the Sun (Установите курс на центр солнца – Уотерс). Потому что на первом диске концертные записи, ну а Астрономия – первый трек первого альбома, The Piper at the Gates of Dawn, тот почти весь барреттовский (автор только он, еще два общих трека). Когда Барретта заменяли Гилмором, то предполагали, что Барретт останется непубличным участником. Будет сидеть дома и писать материал. И он при деле, и остальные работают. Не получилось, вменяемость убывала, записать ничего не получалось. Не мог остановиться, все время менял сделанное. И т.д. Странно, почему сейчас все это оказывается не так, чтобы важным, но – существующим.
Они с ним обходились как с елочной игрушкой. Понятно, ему шли гонорары за исполнение его материала, но ему спродюссируют и два сольных альбома, а в 1974-м напишут Shine On You Crazy Diamond, станет базовой для Wish You Were Here (текст Уотерса): Remember when you were young, you shone like the sun / Shine on you crazy diamond / Now there’s a look in your eyes, like black holes in the sky / Shine on you crazy diamond / You were caught on the crossfire of childhood and stardom /Blown on the steel breeze / Come on you target for faraway laughter/ Come on you stranger, you legend, you martyr, and shine… Давай, крейзи, сумасшедший алмаз, сияй…
Иногда они виделись. 5 июня 1975-го Pink Floyd работали в Abbey Road, пришел и Барретт (не случайно, в этот день PF планово заканчивали альбом, а потом отмечали свадьбу Гилмора). И – драматургия какая-то, если правда – дописывали именно Shine On. И вот, в студии оказался «полный человек с наголо выбритой головой (брови тоже), державший в руке полиэтиленовый пакет» (цитата откуда-то, все равно ж откуда). Сначала никто не понял, что это Барретт, осознали – он. По легенде Уотерс спросил Сида, что он думает о песне и тот ответил: «звучит чуточку старомодно», he said that it «sounds a bit old» (тут есть источник: Palacios, Julian –. Syd Barrett & Pink Floyd: Dark Globe. – Plexus, 2010. – 443 с. – ISBN 0-85965-431-1. p. 408). Записали, Барретт остался на фуршет, пробыл недолго, ушел не попрощавшись. Толстый, оплывший, с полиэтиленовым пакетом. Может, там и не конфеты были, те из другой истории: пару лет спустя Уотерс наткнулся на Барретта в Harrods’е. Тот, увидев его, выбежал на улицу, «по пути роняя сумки, набитые конфетами». Это был последний раз, когда кто-либо из группы видел Барретта. Так что конфеты в пакете могли быть и когда он приходил на студию. В его случае дело, вроде, не в душевной болезни, ему не прописывали препаратов, корректирующих психику. Предполагают, что мог страдать синдромом Аспергера, drugs поверх.
Shine on you для него в самом деле старомодна. После вступления, примерно как из Амагаммы, на третьей минуте начинаются блем-блям, блям-блам с Dark Side. И, возле 8:30, начинают: Remember when you were young, you shone like the sun… Я не фан Барретта, пусть и испытываю к нему симпатию с 1974-го. Даже не к нему, а к тому, кто написал Astronomy Domine, в частности. Теперь выяснил – к нему. А тема безумцев… такое-сякое бывает, ну и все. Не вычислять же что за что зацепилось, что было сначала и почему вышло именно так. Щелчок сломавшейся неподалеку ветки, на некоторые обращаешь внимание. И не по своему поводу, а по наличию в мире чего-то еще. Он свое сделал, а остальное – какая разница. Да что угодно.
В правой колонке полно Пинкфлойда, надо выбраться. Есть Цеппелины, но их-то в жизни было много. А вот Рэйнбоу, ткнул, – никогда их не слушал, Дипёпл не слушал чуть меньше, но что мне Блекмор. Надо куда-то выйти, лучше бы в Б-52, они были, но решил зайти в прошлое, которое у меня как бы должно было быть, но по факту не было. Б-52 я знал, а Рэйнбоу нет. Примерно понимал, что это, но без частностей. Здесь у них Rising.
Натуральный рок, да. Просто какое-то хуторское хозяйство. Вещи как овощи, корнеплоды. Прочные. От лирических звуков постепенно становятся вареными, но вначале всякий раз твердые и конкретные. Этакая органическая музыка. Это время, когда электропроводка в домах была наружной: витые провода в оплетке, обычно белой, небольшие фаянсовые изоляторы с винтиком внутри, чтобы крепить к стене. Просто и надежно, на виду. Бесхитростная в бытовых основаниях жизнь. Какой-то дважды рок, натуральнее не бывает, а еще и публика, запах досок сцены, притоптываний, визги. Табачный дым, пот, духота.
Такая музыка уместна для антропологических штудий о стилевых и, вообще, физиологических нюансах людей такого-то поколения. Потому что тут, конечно, искусство и оно сильно зависит от персонажей. Логично, у лидера есть материал и он под него подбирает состав: какой вокалист лучше, нужен ли ему басист со склонностью к блюзам, но точно не нужен такой, который любит фэнтази. Размечают собой пространство, упорядочивая общий фарш времени и чувств, в этом времени распространенных. И социология – не так, что по среднему употреблению на концертах того и сего, но и на уровне покупательной способности адресных слоев населения, почти типовая продуктовая корзина для, например, Британии середины 70-х. Тут же и привязка к символике: в то время не было конкретной связи радуги с ЛГБТ и т.п., например.
Фермерское, делали свой материал сами. Даже самые бесхитростные группы. Не промышленное производство корма. По факту: к 1974-му Блэкмор стратегически разочаровался в Deep Purple, которые решили пойти к фанку и соулу. На практике было конкретнее: группа отказались писать для Stormbringer’а Black Sheep of the Family, Хэммонда, Блэкмор хотел. А они не захотели играть чужой материал. Что, похоже, было не поводом, но позицией. Конечно, теперь это странно. Блэкмор разругался и сделал с Ронни Дио Rainbow.
Тогда были другие носители. Не так, что игла на виниле или магнитная лента принципиально важны. Скорее, механика распространения, где было много личных действий – достать, переписать. Конечно, это не в месте производства, а в СССР. Возникало социальное достраивание материала: разбегание по знакомым, оценка в среде. Что копировать полностью, а что сунуть на ленту допиской. Советская антропология, не имеющая отношение к исходнику. Не было и визуалки, разве что обложки альбомов иногда, черно-белые фотографии.
Клипов не было, появятся позже – это уже не о СССР, а вообще. Те вылезли и переформатировали отрасль, с расползанием телевидения. Когда появились видеокамеры? Видеомонтаж? Теоретически-то первые клипы давно, в кино песенок хватало. Но это другое, а конкретно началось в 60-е на BBC (вроде, первые клипы сняты для The Beatles в ноябре 1965-го на InterTel, первой видео-студии в Европе). А там и телевидение, новые стратегии раскрутки. Похоже, с 1965-м неточно, в 1964-м на BBC уже был еженедельный хит-парад Top of the Pops. Наверное, так: сначала группы просто играли в студии, а позже стали делать клипы. И логистика проще, и красивее. У Битлз были ролики Strawberry Fields Forever, Rain, Paperback Writer и Penny Lane. Клипы для Top of the Pops снимали The Kinks (Dead End Sreet, 1966), Дэвид Боуи (Space Oddity, 1969). В 1970-е добавились Queen, Black Sabbath. Приход клипов на ТВ соотносят с успехом Bohemian Rhapsody Квинов (1975). Сначала клипы были просто записями выступлений, разведенные по камерам. Страшное ж дело, Please Don´t Let Me Be Misunderstood, The Animals, 1965. Bohemian Rhapsody тоже пока еще только художественно разукрашенное выступление. Уже не энималсы, но все равно сцена, песня, поют.
1 августа 1981-го начался MTV. Первый клип: Video Killed the Radio Star (The Buggles). Тоже промежуточный – выступление на сцене, но с монтажными эффектами. А I want to break free (Queen), 1984-го уже игровой. Меркьюри в женском виде шурует щеткой-пылесосом под ай вон ту брейк фри, в мечтах видя себя Нижинским в «Послеполуденном отдыхе фавна». Вот же время: попса, а кумиры миллионов соотносятся с Нижинским. Может, не соотносятся, но он у них в ближней памяти. По крайней мере, у режиссера клипа Мэллита, который уверен, что Нижинский будет уместен. Да, вроде, Меркьюри и сам хотел. Или именно он и хотел. Ну, получилось.
Вот к чему эта википедия: до 65-го музыка была почти абстрактной и отчужденной. Визуалку задействовала мало. Только обложки и фото в прессе. Так что герои не должны были быть непременно хорошенькими. Длинные волосы для узнавания, разрисовки лиц у Kiss, тотальные шоу только затевались. Не было компьютерных приблуд, дело требовало приличного исполнительства, что предполагало и особенности музыки, нетривиальной она была. Уж если Блэкмор долго выбирал вокалиста и басиста, при всем простодушии Рэйнбоу. Разумеется, если сейчас смотреть их на ютубе, то там полезет реклама, которая сообщит, что с той поры простодушность продвинулась, а Рэйнбоу уже эстеты.
От них стал дальше тыкать в правую колонку. Потом, по History в браузере, посмотрел последовательность: Black Sabbath, Kiss, Dio, Iron Maiden, Slayer, Pantera, Kreator, Sepultura, Megadeth, Van Halen, Motley Crue, The Offspring, Sepultura, Def Leppard, Whitesnake, W.A.S.P., Judas Priest, Manowar, Accept, Motörhead, Thin Lizzy, Lynyrd Skynyrd, Rush, Anthrax, Exodus, Helloween.
Хард-хэви-поток. Скудное разнообразие, а они и дальше будут перекидываться друг на друга. От харда к металлу, к хэви, к другим бумбумбум. Типа «В романе описываются необычайные приключения молодого валлонского офицера ван Вордена, который торопится в свой полк, но все время оказывается вблизи заброшенного в горах Сьерра-Морены трактира и двух виселиц с телами двух бандитов». Чужая территория. Знакомая, но будто некие оргии в соседней деревне. Они там неизбывно молоды и – глядя из какого-то вневременного космоса – там все ухает, ускоряясь, сжимаясь в точку. Сияет, взрывается, запиливает, бабахает, но и жалуется уже. Блюзы, наверное, такая же деревня, или поселок, или городок. Только у них свет поглуше, звук не коллективный, зато и мерцают обширнее, изящней. Будто мох светится, а не окурок кинули. Ну, дискретнее: не мох, шишки, светящиеся во мху.
Но – тупик. Задал в поиске Slade, странно, что они не появлялись в правой колонке. Look at Last Nite, Gudbuy T’Jane, Coz I Luv You, Skweeze Me, Pleeze Me; Cum On Feel the Noize, Mama Weer All Crazee Now, сложно остановиться. К хард-хэви близко, но без упертости. Или это потому, что их-то я слушал, исподволь прицепляется личное? Нет, есть и внятная разница. Может, производятся разные вещества. Допустим, хард-хэви делает глутамат натрия, а у слэйдов томатный сок с присутствием водки. Кто-то производит корицу – Morphine, допустим. Кто-то – сому (सोम), C.P.E Bach, например, – чтобы уж не только рок-область. Это упрощение до простых веществ низачем, пока тут какая-то расстановка фишек для какой-нибудь игры.
В поиске набрал Криденс. Они почти как Слэйд, но нежнее. Suzie Q, Good Golly Miss Molly, Proud Mary, Night Time Is the Right Time, Travelin’ Band, Have You Ever Seen the Rain? Тут уже могли влезть воспоминания, их крутили на танцах в школе, в 9-м классе, Рига. Have You Ever Seen оттуда и помню. Воспоминания не фактурные, не тогдашние люди и действия, а какие-то сгустки чего-то, что обволакивало и эти песенки, и время. Но, раз уж лезут воспоминания, то дело клонится ко сну, только память тормозится медленно: I want to know / Have you ever seen the rain / Comin’ down on a sunny day / Yesterday and days before.
По связи воспоминаний и сна перешел на Металлику: в начале нулевых я работал в Киеве, съемная квартира на Михайловской в горку, сразу за баром O’Brien’s, О’Брайанс. На другом соседнем доме табличка, что в нем жил Лесков. Мой дом 17-й, что ли. Третий или четвертый этаж? Третий, но в доме очень высокие потолки. Комната, кухня, санузел. В комнате три громадных окна на Михайловскую, до потолка. Интернета не было, роутера. Хозяева о таком не слышали. Там и стиральной машины нет. Впрочем, у меня еще и ноутбука не было. Так что только телевизор – если разнообразить жизнь по вечерам, кроме чтения на кухне. Громадная комната, высокий потолок. Чтобы вкрутить лампочку, нужна стремянка, стоит в прихожей, метра четыре. Кровать и телевизор сбоку, все. Включаешь, засыпаешь, среди ночи просыпаешься, выключаешь. Был славный канал, который – единственный – работал круглосуточно. И вот, ночью по нему показывали аквариум с рыбами.
Не компьютерная заставка, честный аквариум. Красные рыбки, желтые, разноцветные. Перемещаются под вялую музыку, укачивают. Потом мне кто-то сказал (время от времени между рыб вылезала реклама), что рекламу и отрабатывают. Еще был канал, где ближе к ночи ставили длинные концерты всякой музыки. Времена пиратские, Элтона Джона крутили, Ди Пёпл, еще кого-то. Запасов у них немного, так что все повторялись примерно раз в неделю. Была и Metallica, а у них длинные концерты, часа два с половиной. Не раздражали, почти не приедались. Ложусь, ночь, играют. Засыпал, просыпался на Nothing Else Matters, дослушивал до Cэндмена, выключал и засыпал. Уже путалось: металлика, метелики, сэндмен, песочный человек – это же про сон: Exit, light / Enter, night / Take my hand / We’re off to never-never land.
Enter Sandman был в конце концерта. Что за концерт – не знаю. Поглядел их клипы – похоже на Базель, 1993, не обязательно. Теперь послушал не Сэндмана, а Nothing Else и не концертное, а с альбома. «Черный» же хорошо записан, даже сейчас ощущается как очень хорошо записанный, без слов «для того времени». На Металлике не заснул, пошел дальше.
Справа много вариантов, в основном известные. Creed performing My Sacrifice я не знаю. Начало нулевых, у них, похоже, искренняя романтика под бум-бум, в клипе ударник в воде по барабаны. Зачем-то внятная цитата из «Кашмира» LZ, с 2:58, в конце еще раз. Комментарии к клипу преимущественно на испанском (ну, с точностью до португальского): Sentí que viaje 10 años atrás con esta canción! ÉPICO! :D (5-летней давности). Сaramba tinha o cabelo igual ao do vocalista, bons tempos (6 дней назад, сейчас 2 июля 2021-го). Amo demais essa banda e esse clipe é inesquecivel pra mim, (3 года назад). На английском: Man, this takes me back to fall/winter 2001. We were just recovering from 9/11… I was 14 years old and just kinda finding myself. I liked Creed, then in my 20s they were “lame”, and now here I am 20 years later at almost 34, reliving my youth through old songs and rocking out. Hope the neighbors don’t mind (2 месяца назад). Незачем это переводить, смысл только в том, что слушатели и комментаторы еще существуют, в разном времени.
Еще справа Faith No More, рядом Marillion’s 2017, vinyl remaster release, Misplaced Childhood, originally from 1985. Понятно, что мое мероприятие не повторяемо в точности, – если снова зайти на Creed, то будет немного другой выбор, правая колонка явно зависит не только от играемого, но как-то учитывает историю прослушиваний и еще что-то. Отчего бы и не Marillion. Был Opeth, судя по обложке – опять металл, да и The Devil’s Orchard, что за ерунда. Ну да, мало ли как назовут группу или альбом. Умудрился же Morphine сделать себя Морфием, ведь не то, что они делали. Что ли, придумали для первого альбома, Cure for Pain? Некто Steven Wilson, Grace For Drowning, 2011, но неизвестное уже надоело. Ткнул в This is Porcupine Tree’s 2018 vinyl remaster release, In Absentia, originally from 2002. Их знал, когда-то Федор показал. Не предполагал, что они столько записали, вся правая колонка в их альбомах. Дошел до Anesthetize Fear of a Blank Planet, чисто Рэдиохэд времен Параноида, совсем колыбельные. Почти дослушал, закрыл ноутбук, лег.
Nite
Плавающий остров, вот что это. Или где-то висящий. Не именно рок, а как-то вообще все. В этой истории – да, рок и вокруг него. Со стороны он кажется компактным, полно таких островов на свете. И в чем плавают, и где висят? Компактный со стороны, а приближаясь, входя в него обнаруживаешь тьму нитей и связей. И внутри, и с тем, что вокруг: с тем, в чем плавает, в чем висит. Где, в чем? Связи с тем, что вокруг, они в обе стороны. Музыка сделана в каких-то обстоятельствах, но и влияет на них. Влияла, когда возникла и какое-то время после. Здесь – музыка, а так – что угодно плавающее-висящее, почти уже абстрактное. Не исходно абстрактное, но выжгло свои органические части. Или это как люди, которые для тебя навсегда в одном возрасте. Они давно не в нем, но для тебя там – даже если их увидишь через время, возраст не корректируется. Может, они на самом деле ровно такие – а ты их такими мог и не видеть. И они себя такими могут не знать. Но обычно да, такой их вид из возраста, когда общались.
Где линия отреза, за которой обстоятельства становятся фоном, а сама фишка, отрасль начинает быть отдельно, плавающим объектом, существом? Исходные связи высыхают и отваливаются. Ну да, в сделанной работе они и так отсохнут, а тут еще и время. Всякая его органика, чувства. В этой музыке все было давно, воссоединения с обстоятельствами не бывает, с какими? Все переходит в другой агрегатный вид, выветривается и остаются элементы, не предполагающие, что они было одно. Но остров, кластер, монада все равно как-то существует. Можно считать, что все и ушло на то, чтобы это возникло. Тыкаешь в музыку, она распаковывается, но ведь не вполне же. Или тыкал пока мало, а дело инерционное, медленно.
Тогда антропологически: откуда взялась тяга к свободе, ее соотносили с роком. К не очень-то сформулированной свободе, а еще и неопределенный прорыв: всякие двери и т.д. И по-бытовому: распадались же группы, когда лидер решал пойти в коммерческий формат, а другие не хотели, как с Блэкмором и не только. Хотели другое, что? Куда это делось? Может, желание некой свободы было временной мутацией? Ориентация на нее была массовой, мыслей не требовала, физиологической. Должен был быть фактор, склонявший ощущать ее целью, а потом он пропал. Психоделика и психоделики: были под веществами, всех и колбасило? Но вещества остались, а рока нет и темы свободы тоже. И не первее ли тяга к свободе, чем психоделики, она ж направляла закидываться.
Но неопределенность свободы, – это из СССР глядя. Оттуда было не понять, о чем это у них все. Есть музыка, а в ней – при незнании языка – не тексты, а чисто мантры. Будто там территория невообразимой воли, почти сакральной. А для них, наверное, свобода была в каком-то другом варианте, чего бы иначе они всё это слушали все? Ну да, еще тема freeдома как рельсы куда-то. Doors, двери, куда конкретно? Это «Двери восприятия» Хаксли, а у Хаксли эпиграф из Блейка, If the doors of perception were cleansed, every thing would appear to man as it is: infinite. Моррисон взял название у Хаксли, в самом ли деле Блейк и Хаксли ему были важны? Моррисон-то образованный, а публика же другая. Что ли свобода как воля, но Моррисон – хороший поэт, на простых страстях не работал. Простые ходы это уже на сцене. Да, Ulver, норвежцы, сделали альбом Themes from William Blake’s The Marriage of Heaven and Hell, из блэйковской поэмы (The Marriage…) Индастриал и трип-хоп. Ulver не массовые, да и после рок-времени, в 1998-м. Но, значит, в 98-м это время еще живо, так или иначе.
Тяга к дополнительной реальности могла совпадать (тут и там), она ж по над всем, или же внутри всего, или просто где-то тут. Неподалеку от окрестностей, в которых ее ищут. Должна она где-то быть, раз о ней думают? Но это не мэйнстрим, другая история и частные склонности. Какой-то мелкий муравей, головастик, кусок марганцовки. Общее для всех понимание здесь существует, но имеет не более, чем побочное отношение к мелеющему острову. Его границы не видны, трепещет флажок, маленький треугольный на каком-то шнуре, последний с него не опавший, закончился праздник. Все разошлись, а у тех, кто его помнит, осталась старая машинка для тогдашней freedom. Пусть даже и не очень-то уже работает, но сохранилась, где-то лежит.
Была длинная идея построения рая через прогресс, обломалась за пару лет до пандемии. Закрылся длинный эон. А то, что иссяк рок, понятно. Будто поколение (и по половинке с краев от него) выделяет один запах; в его людях есть общее вещество, разделяемая фактура. Каким-то природным образом есть, в некотором куске времени. Основная и незаметная основа, а потом поколение сдвигается (что ли, влево), твое уже давно не главное, его вещество истончается, смысл рассеивается. Разве что случайно спохватишься: а где то, что было всегда? Но уже надо вспоминать, что именно всегда было.
Там же еще и разнообразие восприятий: к року можно было относиться так и этак. Обычно – вот, это примерно для меня, нас. Нечеткая адресность сводила разное и разных. А сейчас – сети, информация – стало конкретнее, что для кого. Вроде, тут противоречие, нет – это делает полную общность и унифицирует умы. Практически ровный рай, чисто Парадайз – назови, нарисуй на аватарке себя каким хочешь, тут же таким сделаешься. Нет ничего/никого, что/кто могло/мог бы оспорить выбор. Каждый стал ровно такой, каким ему хочется быть, отчего все будут одинаковыми: Парадайз. Все хороши и так, без свободы.
Лет пять назад даже CNN выяснял как отделять арт от аттракциона, с тех пор тема затухла. Вероятно, уже незачем. Но в каком-то изводе арт же есть и сам по себе, пусть и сферический в вакууме – откуда бы иначе его слив в аттракционы, в активизм, еще во что-то? Какой-то источник быть должен, не прикладной, а действующий внутри самих работ; этим же продолжают заниматься. С роком что-то такое же: о свободе и дверях, но и пипл, массы. Как с выпивкой: всякий получит свою радость и свою волю, но все они разные. Есть носитель, уж кто его как воспримет. Неопределенная свобода теперь не играет, свобода здесь прикладная, начальство, корпорации, гендерная равномерность и т.п. Ушла в учет личных травм и обид.
Когда о прошлом, переходящем в будущее, перешедшим – как в этой истории, то непременны банальности о прошлом. Но там были и славные банальности: как теперь они выглядят, посетители тогдашних концертов, как их них уходил этот драйв? Куда делись группиз и просто фанатки, как в них это стихало или нет? Куда деваются девушки с реклам, где-то же сложены, лежат. Что теперь с королями танцулек, принцессами дискотек? Впрочем, они ровесники, плюс минус десять лет, а что с нами, ничего особенного. Выцвели, стерлись названия групп на городских стенах (иногда на окраинах видишь, неожиданные). Слушали ли фаны свою музыку потом? Некоторые – да, пишут же комментарии к трекам в ютубе. Время, когда появились цветное телевидение, нейлон, поролон-полиуретан, расширяло тактильные ощущения, вставляя в мир новые субстанции, постепенно намыв временно́й остров. Теперь он уменьшающийся обмылок, от 60-х до – допустим – конца 90-х. В fb есть проект, The Vault of the Atomic Space Age, бытовые артефакты. И дизайн, и графика, и тематика – самостоятельные, канувшие. Арт-деко сейчас цитируют и не соотносясь, а 60-е – никогда. Что ли, пока видно к чему отсылка, арт-деко уже всосался до не опознания, а тут пока еще жесткая привязка к времени и стилю; болезненно, что ли. Как с роком. Что это вообще было? Да и что тут такое вообще все вокруг, заодно? Было и есть.
Правая колонка в ютубе не в помощь, там не исходные связи. Ну, минимально старые, не поможет прямо. Ютуб, он как в городе знакомые места, иногда зайдешь, посмотреть, как им сейчас. А рядом какой-то закоулок нашелся, дом, вот этот не разглядывал. Так и здесь с музыкой, вылупляются новые места, надо ходить и туда, где не был или проходил мимо. Ну и – уже почти о том, что все это было? – связи, которые без знания обстоятельств воспринимались иначе. Ах, строил бы свой плейлист, туда бы свою жизнь и засунул, но в правой колонке все почти случайно, свобода выбора – ткнуть в одно из предложенного. Да, можно крутить вниз, ища надежно милое, но лучше игра: дюжина ссылок, выбирай из них. И назад не откручивать, открутишь и вернешься – справа уже будет чуть иначе. Может, зависит от того, во что ткнул неделю назад. Или от погоды.
Совсем почти заснул, уже быстро приснилось: чей-то альбом, в конце переделка Everybody Needs Somebody с быстрым шуршанием слов (было на англ., тут подстрочник): «Внутри всякого эвирибади есть много разных небольших еврбибади, каждому из них нужен такой же небольшой еврибади внутри другого еврибади». Так и возникают частные плейлисты. Но интерес даже не в том, что все это тут было, но как возникает из того, чего не было. Не сама механика, а – как появляется откуда-то и встроится во что-нибудь.
Утро
Открыл ноутбук, заиграл Porcupine. А, в самом деле, если ехать по правой колонке, без перескоков через поиск, то получится более-менее непредсказуемо. Алгоритм ее подбора неизвестен и незачем его исследовать. Он данность, обстоятельство. На свете неизвестного во много раз больше, чем известного, так что лучше плутать без цели. Плюс этот остров: рок, что это было. Ну да заодно – что тогда было это все? Тыкать в правую колонку, в то, что отчего-то показалось уместным. Преимущественно, в незнакомое: тогда воспоминаниям, памяти будет не к чему прицепиться, иначе утянут в себя. Такое-то слушал тогда-то, а тогда было так и с теми-то, а они были какими-то такими-то. Или когда-то слушал, больше ничего не помню. Причем тут я, не моя же история.
Косвенно память скажется, но уже внутри игры. А здесь настоящее, сложенное из многочисленного прошлого. Да, всякий раз выбирать, что придет в голову, число вариантов ограничено. Можно же научиться входить в фотографии, а тут и учиться не надо, всего-то тыкнуть-кликнуть. И некто мескалито появляется в виде выбранного клипа. То, что склонно сейчас появиться, приходит такой-то песенкой, а дальше приключение разрастается, трип. Еще было бы логично вставлять сюда какую-нибудь рекламу, столь же уместную, как она уместна в ютубе, перед всяким треком, иногда и внутри.
Выбирать не более, чем из дюжины позиций. Иначе докопаешься до центра земли. Иногда справа появляется что-то боковое относительно выбранной музыки, например – клип с уведомлением Recommended for you. Такое игнорируем, не перескакиваем, как от Покупинов к Marin Marais; 30 pièces interprétées à la viole de gambe (Jordi Savall viola da gamba). А там дальше и Le Sieur de Machy, Diego Ortiz, Robert de Visée, Tobias Hume, Wolff Jacob Lauffensteiner, Denis Gaultier и многие др. Другая тема. Также никаких сборников: ни жанровых, ни 100 лучших, или The best of, или типа «Четыре часа джаза для учебы в дождливую погоду», где ни названий, ни имен.
Тогда будет трип и, заодно, начнет собираться некая туча, а потом, наверное, может показаться, что вокруг все застыло, – потому что совсем незнакомое, связать не с чем. Попал в японскую попсу: интересно, а дальше? Тогда допускаются неформатные ходы, повернуть куда-то, примерно обратно. Заодно это даст ощущение какой-нибудь своей территории – ну, в картографии ютубовского алгоритма. Правила – правилами, но без фанатизма.
Все это станет двигаться, связывается друг с другом (а нет другого варианта). Я не фан отрасли – слушаю, в детали не вникаю. У фанов все выстроено, а тут связи развешиваются с нуля. Может, как из одной отдельной кости вырастет – при разглядывании – какой-нибудь птеродактиль. Способна ли отрасль восстановить свое пространство до состояния, когда по нему можно ходить теперь, понимая, что это было? Хорошо бы текст с добавляемыми примечаниями, открытая система, рок-Linux. У Жюль Верна в «Двадцати тысячах лье под водой» есть абзац о кораллах: из чего состоят, как растут и за сколько тыщ (или миллионов) лет выросли такими, какими их видят герои (у него ж много общеобразовательных наставлений). И – сноска – примечание редактора: впоследствии было установлено, что кораллы растут намного быстрее, так что не столько-то росли, а вот сколько. А если бы всякий мог добавить свое, то была бы и психотерапевтическая польза: когда знакомое тебе описывает кто-то другой, это вызывает неприязнь – даже если его язык изящен. Твое место становится не совсем уже твоим. Или не неприязнь, а просто это же твое место, надо его пометить и своими словами. Конечно, это как комментарии в ютубе. Поэтому зависть: ну как такое сделать в тексте, технически никак. Но считаем, что эта возможность открыта: умственно, мысленно, вслух, про себя. Почтой, and.levkin@gmail.com.
Справа у Покупина: Liquid Tension Experiment performing «When the Water Breaks» live on their reunion tour at the Downey Theatre in Downey, California on June 27th, 2008. This is taken from a true HD source – the Blu-ray Disc of the concert which was only available as part of the LTE Live 2008 Limited Edition. Логично, покупины к ночи вывели из области природного рока, а L.T.E. – прогрессив. Их не знаю, живут с 1997-го. Справа у Porcupine можно было ждать разное, The Ex с Корой, например (пару лет их не слушал, как в меня впишутся сейчас?) Но не было. Есть обратно к Рэйнбоу, пинки, цеппелины, дипеплы, саббат, сами покупины. И, кажется, алгоритм расширил контекст: Крис Риа и др. Гитарные герои. Мальмстин, Стив Вай, Джон Петруччи. Такой комплект как-то не должен возникать. Ну, мало ли что не должно.
L.T.E. Гитары, дудки, полуджаз. Ухают, стучат, свингуют. У этой музыки не было естественных причин быть, продюссерский проект. Когда такие затеялись? Cream с Клэптоном и др. Это 1966-й, но там была идея супергруппы, собрать звезд, сделать что-нибудь сверх. Тут иначе, в 1997-м Magna Carta (специализация – progressive rock) предложила Портному (ударник, лидер Dream Theater, Mike Portnoy) взять кого захочет и сделать альбом, который бы утрамбовал отрасль (progressive rock). Из Дримтеатра был Петруччи, клавишник Рудесс из Dixie Dregs, Тони Левин, – басист King Crimson. Проектная клумба. Они, L.T.E., за 25 лет раза три собирались (… reconvened in 2020 to record a third studio album featuring all members of the band, which was released on April 16, 2021). Существуют и сейчас, иногда.
Ощущение стилистической несуразности, но я не их целевая аудитория. Кто-то производит сому, кто-то – глутамат натрия, C5H8NO4Na, чтоб еда окрасилась вкуснее. Любое потребление-употребление так же. А у этих типа солидол. Субстанция полезная, надежная. А глутамат человек сам может вырабатывать, обволочет что угодно своим же глутаматом и будет рад. C5H8NO4Na – натуральный, на языке есть L-глутаматовые рецепторы, ровно для него. Считается отдельным, пятым вкусом: сладкий-кислый-горький-соленый, ну и этот. Вероятно, в человеке полно незадействованных фишек. А вот солидол организму не произвести.
Всякая основательная история должна бы начинаться с предъявления пунктов: где все происходит, предмет речи, задача-вопрос, позиция автора. Не моральная, а его точка в этом деле. Или хотя бы сноска, что такие-то пункты учтены. С первым пунктом просто, ютуб. Второй, третий и четвертый являются, пожалуй, целью сочинения: вопрос-задача в том, чтобы понять предмет речи, ну а автор – его следствие. Здесь не воспоминания, все это для автора не прошлое, большую часть он и не знал. Названия групп и имена музыкантов можно считать терминами чего угодно, даже не музыки, а невесть чего. И не так, что ссылка должна быть непременно прослушана, произведя то да се. Тут пространство, в котором всякие имена, названия, термины, а название-термин само уже соотнесет с чем-нибудь. Они все как-то связаны, но музыка тут не упорядочивается: здесь много кого не будет, известных, замечательных, неизвестных, ужасных. Может, тут о времени, люди же сами заливают клипы в ютуб, это децл музыки, которая была тогда. Или есть? Еще есть или уже была? Остров пока есть.
Личный возраст как доска, чтобы прицеплять к ней такие и сякие дела, истории и проч. Ощущая при этом, что запас твоих фактур иссякает, почти все использованы уже, прикноплены к доске. Запасы – не так что прошлого, а всего, что где-то накопилось – истощаются. Это даже не о привычных вводных фразах, вросших в пальцы. Как-то вообще, в целом. Ok, воспринимаем багу как фичу: сделаем нехватку ресурсом.
Здесь нет субъекта, чье присутствие, воздействие ощущается сбоку или еще как-то. Расклад возникает всякий абзац заново. Ситуационен, не повторится. Нет того, что зацепляет и тащит текст. Все зависит от расклада, непонятно на чем работать. Но зачем работа, которую понятно как делать? Непонятное и затыки сами ее персонажи. И где-то слоняется предмет текста. Вопрос: а что все это такое было тут вообще? – тоже.
У L.T.E. справа и best progressive house mix 2018 vol 1. Разнообразие, но с меткой Recommended 2 U, некорректно. И откуда рекомендация, вовсе ж не моя поляна? Стоит-то логично, progressive house и progressive rock, но рекомендовать? Разумеется, ссылка отправит в бесконечность, справа от нее будет мильон таких же сборок, оттуда не выйти, разве что появятся гайдновские симфонии Sturm’а и Drang’а. Вообще, если себя ощущаешь как такового, как-то вдруг ощутил – все уже хорошо. Остальное станет обстоятельствами. Хоть тело, хоть детство, хоть жизнь, что угодно. В этом жить, а что делать, ну а ты причем, какие травмы и обиды? Здесь обстоятельства вываливаются правой колонкой.
Предмет речи выяснится. По ходу тыканья в музыку устроится какое-нибудь пространство. Свои леса и реки – что-нибудь там будет тем и другим. Птички-цветочки. Есть место, куда свозят умерших. Где-то там бывшие запахи заброшенных песен, а у них свои истории, зачем им чужие люди. Но кому это сообщается, кому-то же сообщается? Вымышленному сообществу, кому еще. Сообщество вымышляется любым обращением невесть к кому, всякой фразой. Да, название – пока непонятно, каким оно может быть. А когда появится, значит – предмет речи уже маячит. Но название же должно торчать с самого верха, задает ракурс: нехорошо же придумывать его позже, подтасовка. Значит, ему положено быть фиктивным. Реальное название появится позже, но будет не названием, а стоп-словом: возникло – текст закончен. Стоп-слово, стоп-фраза. Не The End или Game Over, а как-то изнутри. Не шлагбаум, обрыв. Ну а название, заголовок уже должен быть. Дискотека, чёуж.
Малиновый
Справа и Кримсон, Starless. В тизер влез анонс: Another taster from the new King Crimson album – «Radical Action to Unseat the Hold of Monkey Mind». К L.T.E подшили потому, наверное, что там и Тони Левин. Хотя Левина не было в первом составе, до 74-го, а Starless тогдашний. Как бы я в этой истории обошелся без Кримсона. Но здесь не 74-й, это с Radical Action, концертника. Заглавный для Starless and Bible Black тоже с концерта. Там несколько треков записаны вживую, на монтаже вырезали аплодисменты. Starless писали в Амстердаме, там же и вступление к The Night Watch (остальное в студии). Полную запись концерта выпустили в 1998-м, назвали The Night Watch. Это ж Рембрандт, «Ночной дозор». На альбоме (Starless and Bible Black) Starless – инструменталка. Starless and… – цитата из пьесы Дилана Томаса «Под сенью молочного леса», 1954 (Dylan Thomas. Under Milk Wood). Начало: It is spring, moonless night in the small town, starless and bible-black… («Весенняя безлунная ночь в маленьком городке, беззвездная и черная, как тьма египетская», пер. Вяч.Шестакова – с чего здесь Египет, bible-black – цвет обложек библий, поглощающий и не отражающий свет).
Как бы тут обошлось без Дилана Томаса. На Red’е Старлесс уже со словами. Это конец первой жизни Кримсона, Фрипп распустит группу, 1974-й. Слова Уэттон (бас-гитарист) написал еще к Starless’у and Bible Black, Фриппу и Бруфорду (ударные) не понравилось, свели в инструменталку. На Red’е слова вернули, дописали звуков. Текст (начало):
Sundown dazzling day
Gold through my eyes
But my eyes turned within
Only see
Starless and bible black
Подстрочник:
День ослепительного заката
Золото сквозь мои зрачки
Но глаза повернулись внутрь
Видят там
беззвездную библейскую тьму
В 74-м Фрипп объяснял почему распускает проект: «это соответствует изменениям в мире». Раньше он считал, что соотнесение с группой – лучшее из возможных либеральных воспитаний, но понял, что это ерунда. Еще: энергии, заключенные в стиле жизни группы и ее музыке, «не соответствуют более моему образу жизни». Рок-музыка уже «орден динозавров», а и публика изменилась, пронять ее можно только грохотом.
Radical Action to Unseat the Hold of Monkey Mind, сет из 6 CD. Там старые вещи, сыгранные новым составом. Состав собран в 2013-м, не очень-то и новый. Семь человек, прежние Фрипп, Левин, Pat Mastelotto (ударные), Mel Collins (саксофон). Из новых Gavin Harrison – упоминается потому, что играл в Покупинах с 2002-го по 2010-й. Писали на гастролях Кримсона в 2015-м, в основном – в Японии. Играли материал 1969–1974-х, тот с 70-х почти и не исполнялся. Само собой, играли чуть иначе. Был и относительно поздний материал, VROOOM, 20 лет после 1974-го, но и после VROOOM’а прошло уже двадцать лет.
Вот почему Starless оказалась при клипе L.T.E.: не только из-за Тони Левина, справа ссылка на L.T.E. + Cover 2 cover, Randy George / Neal Morse / Mike Portnoy, 2012. Там сделали и версию Starless’а: последний, 12 трек. Ну, это о том, как работает ю-алгоритм. Какие-то штырьки, склоняющие некую веревочку виться так-то. Имена, названия, стиль, веревочка. Наверное, Левин тоже учтен. Так и складываются обстоятельства. Сложное, путаное мочало из не очень длинных элементов. Ах, и жизнь происходит так же, на простых основаниях и стыках.
На Radical Action музыканты совсем взрослые, Фрипп седой и лысый. Вот было бы исследование о том, как происходит воздействие Кримсона. Чтобы стало видно (как в пробирках, в которые забирают кровь – трубочках, толстых с тонкой пустой сердцевиной) в каком возрасте какого поколения, в какой среде до какого уровня малиновая жидкость из чувств, или мозга, или снаружи доходит докуда по телу и распределяется им еще куда-то. Или ее уже не извлечь, не течет, хотя ничего ж плохого с Кримсоном не произошло. Не так, что музыкальная кровь отсасывается у человека и анализируется по составляющим. И это интересно, но тут – извлечь именно Кримсона. Сколько этой жидкости теперь в ком.
Я их слушал с год назад, два из трех альбомов типа ньювейвового периода (Discipline, Three of a Perfect Pair; третий – Beat), 81-84-е. К нью-вейву критики добавляли индонезийский гамелан и минимализм, логично. Это второй состав, после паузы с 1974-го. Фрипп, Бруфорд и новые: гитарист и вокал Эдриан Белью, Тони Левин. Белью играл с Заппой, Боуи, Talking Heads, а Левин много с кем, с Гэбриэлом и Ленноном, в частности. И он умел на стике Чапмена (Chapman Stick). Это палка, как гриф гитары, шире и длиннее, 8 – 10 -12 струн. Отчасти как клавишные. Мелодия, аккорды, партия баса одновременно (пишут). Я слушал Discipline и Three of a Perfect Pair (Sheeeeeeeeeeeeeeeee is susceptiiiibl / Heeeeeeeeeeeeee is imposibaaaaaal / Threeeeeeeeee of a perfect пээээээээйр), все хорошо. Не так, что я о них думаю, о Фриппе последний раз говорил с Андреем Сучилиным в начале нулевых (The League of Crafty Guitarists – он в ней был; рассказывал, например, о макробиотических склонностях Фриппа). Так что они в моем мозгу были уже не больше сухой горошины, но – раскрываются же и у них – новые истории. Не кунштюк из прошлого, присутствуют живыми в моем нынешнем времени. Еще и расширяются, обнаруживаешь новые альбомы. В реальном времени, а не архивная запись со связями, которые уже кости воблы.
О величине обмылка: в июле 21-го у Starless’а с Radical Action было 10 с половиной мильонов просмотров (10,652,289 views, клип размещен 20 Sept 2016). Что не свойственно ютубу в случаях более-менее давней музыки, еще и изощренной. Сейчас бывают и миллиарды, но это у новых проектов, а миллионы для старых – ну, тогда это не только профессиональный интерес. Может, здесь какой-то вирусный японский трафик, у них же записывали?
Справа снова могли бы быть The Ex с Корой. Почему-то он (Tom Cora) представляется неподвижной точкой среди всей музыки вокруг. Это вовсе не так, но почему-то кажется отсутствующим ориентиром. Словно невидимый начальник этого проекта. В ютубе The Ex немного. Знаю одну запись, state of shock: черно-белая картинка, дождь. Машина, дождь, фонарь. Все стоит на месте, подрагивает, будто сейчас поедет и одно примется переходить в другое, а и в самом деле – все время перескакиваешь к самому себе секундой назад: что-то происходит, не происходя. Справа разные Кримсоны, Pygmy Twylyte (Live / Helsinki, Finland / 1974), это Заппа. Pat Metheny.Emerson-Lake-Palmer, Tarkus. “Chick” Corea. Al Di Meola. Yes. B.B.King, а дальше все подряд. Чего хотеть от алгоритма, лишь бы непредсказуемо производил разнообразные обстоятельства. А выбирает твой невидимый я, которому как-то все равно, но он предпочел остаться на Кримсоне.
Frame By Frame (Isolated Rhythm And Backing Tracks, 1981), 4:30. Исходно Frame by Frame – второй трек на Discipline. Не римейк: инженер DGM Alex «Stormy» Mundy убрал из сессионных записей Discipline (май 1981-го) гитары. Остались стик, ударные, вокал Белью, бэк-вокал Левина и то, что Фрип сыграл на Rolandе. И это работает, делает текст, вот как. Может, это и было для специальных слушателей, но у Frame By Frame (загружен в октябре 2014-го) 109.487 views. Количество – к тому, что пробирка с Кримсоном определенно бы заполнилась. Вещество нее еще набирается. Людей, имеющих отношение, много, модифицированная музыка тоже работает. Что добавляли гитары? Здесь, будто, произведено присутствие отсутствия. Гитары есть, пусть их не слышно. А это технологично: например, в тексте есть часть, которая все время присутствует и действует, но не прописывается. Можно ее сделать видимой, а можно и не делать, – чтобы оставалась Невидимым руководящим субъектом. Хорошая задача: сделать такой субъект, его не прописывая. Или не сделать, а предъявить, косвенно.
Справа и Robert Fripp Top 10 Atonal or Dissonant Guitar Lines. Частная инициатива человека cowracer1: This is a list of my top 10 atonal/dissonant guitar lines by Robert Fripp, sourced from my personal music collection. This is by no means definitive, it only represents the best dissonant guitar lines from my collection. «Список 10 лучших атональных / диссонансных гитарных линий Роберта Фриппа из моей коллекции. Это ни в коем случае не определяющие, просто лучшие диссонирующие гитарные партии из коллекции».
Идея хуже, чем Isolated Rhythm And Backing Tracks (список какой-то и слово «лучшие»), зато чувственность и привязанность. Автора критикуют, комментарии эмоциональны. Bernabé García Sánchez 4 года назад (считая от мая 2021-го): Actually much more dissonant than atonal most of them («большинство скорее диссонансные, чем атональные»). И штук 20 лайков под ним. TButs 585: I would like to thank you for making this earnest compilation. Having said that I think you are so far off as far as a «top ten» goes it’s not even funny. We even disagree on which part of «Larks Tongues» is worthy. But again thanks for sharing with us, please keep posting (скептичен в целом, в частности – не согласен с тем, какая именно часть Larks Tongues должна быть включена в список). Dramalius: oh you forgot one of the most crazy solo played by Robert Fripp… check this video at 4:49: https://www.youtube.com/watch?v=Mntw0KD6VhQ (сетует, что автор поста не включил вот это, «самое безумное соло Фриппа», а какое «это» – не узнать, видео снесли; хоть бы название дал).
Luft
На всякий клип вылезает народ, будто зверьки или гномы выходят на милый звук, из мха. Численность просмотров тут, чтобы оценивать как быстро смыливается остров. Конечно, если еще видно – сохраняется. Если не думать о том, чего уже не видно. Когда проект или, условно, смысл поколения умирают? Общее для поколения вещество дело не объяснит. Оно общее, а тут проект, в нем были – прямо или косвенно – не все. Не все эту музыку слушали. Причем, связи самого проекта сохранились: о роке написано, снято и т.п. до черта, это где-то лежит и будет лежать, даже если никто туда не заглядывает. Не исчезнет конкретно, практически, а толку? Что ли, проект умирает, когда высыхает какое-то ядро, существовавшее прозрачно для его участников. Может, даже и не связанное с проектом прямо. Но оно было каким-то координатором. Точкой коммуникации с окрестностями и действиями в них. Публичными, любыми.
Не было связано с людьми прямо, значит – должно было обладать какой-то внутренней, своей надежностью, причиной быть. Проект уменьшается, но не исчезает. Число знающих его упало до статистической погрешности, но остается неубиваемый остаток, даже если он уже пригрелся при других фактурах, всосался в другие вещества. Количество слов по поводу Кримсона соотносится с долей его присутствия в моей жизни: как-то так вышло, а если между вами много всякого, то получается перекати-поле какое-то. Отдельное.
Справа от Atonal or Dissonant Guitar Lines Хендрикс. Неподалеку от Хендрикса – неподалеку, что здесь за мера, число кликов для перехода? – то, что называется джазом. Можно бы выбраться на Намысловского или Комеду (Zbigniew Namysłowsk, Krzysztof Komeda), на Kujawiak Goes Funky и Astigmatic соответственно; посмотреть, как они сейчас. Но тут не упражнение в ориентировании или тема 5-10 последовательных ссылок и попадаешь, куда рассчитывал. Или в некоторое сегодняшнее счастье. Тоже дело, но другая игра. Здесь не о том, куда бы хотелось.
Если джаз в варианте Намысловского и Комеды (или Колтрейна, Ascension и т.п.), это не отдельные штуки, а длинное действие. Ну да, там и вещи на половину пластинки, минут 20 – но не вдоль, иначе. Или не действие, а зона, но и она как действие. Играется не музыка, а пространство. Строится из каких-то не фиксируемых элементов, они возникают в связях между тем, что учтено. Свои кластеры, сгущения-разрежения. Как в визуалке, допустим, у Кифера, там же не сказать, лучше работа предыдущей или нет. Или Туомбли. Или Миро, хотя он вообще как плакаты или марки. Или Баскии.
Кто назовет хиты Хендрикса (из тех, кто о нем слышал), кроме гиков отрасли? Foxey Lady? Hey Joe? Purple Haze? Bleeding Heart? Но, если прослушают пару вещей, пространство ощутят. У Кримсона альбомы и треки сколь угодно хороши, есть и явные хиты (21st Century Schizoid Man, скажем), но Crimson-пространство содержит на общих правах и их. Детали не важны и – имхо – это не теперь стало так, а исходно. Территория, а в ней частности. Ну, не совсем так. Почему тут зацепилось за Старлесс? А вот, это прямая рекомендация слушать: https://youtu.be/FhKJgqxNDD8, он тут ровно с Radical Action. Но у них и так, и этак, поэтому – вторая рекомендация: Three Of A Perfect Pair – Live In Japan, 1984 (from «On (And Off) The Road» Box Set), https://youtu.be/-cNwf-lifIw. Великий концерт вдоль всей длины, 1:42:14. Live как single-хит, ну а там и единое пространство.
Как пространства отделяются, как меряются расстояния, где проходят тропинки от одного другого, через что проходят? Вот стохастически протоптанная правая колонка ютуба. Есть область оперы, оттуда вышел, допустим, Номи, распевает Cold song из Короля Артура Перселла или его же Dido’s Lament из Дидоны и Энея. Заходит в следующую зону – да и не соседнюю, принимается петь Man Who Sold The World Боуи. Тут надо видеть Номи, это ж не только о музыке, элементы ходят туда-сюда, находятся в связи. Люди, музыканты, цветные камешки, что угодно. Связи возникают, друг с другом толкаются. Не грубо, а так.
Насколько новые люди имеют представление о звуковой крови Хендрикса или о его личном Sturm und Drang’е? Какая была бы реакция незнающего при насильственном – ладно, лабораторном – прослушивании Foxey Lady? Нет таких исследований новых людей, жаль. Как долго бы они (в среднем) могли вынести Voodoo Child? Смогли бы дослушать (всего-то минут шесть)?
Можно заглянуть в Хендрикса и посмотреть, куда там линии дальше. Допустим, Джоплин, а от нее? Вероятно, появится и квиновский Джаз, а там начнется раздвоение – по квина́м и джазу. Интересно теоретически, не практически. К тому же действие необратимо, впереди будут понятные территории, а тут не круизный тур. То есть, если не туда, то куда? В сторону гамеланов, интересно, но дальше? Надвинется юго-восточная музыка, что с ней делать. Появятся индусы, упс – братья Дагары (ви́на, вокал), зависнешь на день. Или иранская музыка. Славно, но это другие истории. Обстоятельства у них совсем не твои. А надо свои, тут, все же, более-менее рок и 60-90-е с их последствиями в нулевых и посейчас.
Pass auf dich auf: следи за собой, будь аккуратен – чтоб понимать, что за обстоятельства теперь и куда следует, желаешь пойти. А то решишь послушать сдуру выпавшее Cafe De Anatolia, а дальше все такое же, выбраться, поди, сложней, чем из индусов. Рекомендовано: The road to Escondido, E. Clapton toca con J.J. Cale. Рекомендованное не рассматривается, но тут опять никакой связи с моими склонностями, отчего ж рекомендовано? Ну как это тайный знак или вызов, что-то внезапно важное? Почему не сжульничать, а потом return. И в чем, собственно, жульничество? Иногда можно, не нарушит.
Никакого там вызова, зачем мне Клептон? Гладкие камушки, перекатываются. Морские камушки, конфеты. Сбоку Joe Bonamassa British Blues Explosion Live, фильм на час сорок. Прочее такое. Это как сидишь за кофе на улице, кто-то идет мимо, а в нем же густой космос со своими картами и понятиями; следующий идет – и в нем такой же, пусть и фанерный.
Как сетка-решетка, по которой ползет вьющееся растение (вьется, ползущее) из твоих мозговых клеток: то гладкое, то шершавое, с возможными цветочками. Да хоть бы и воспоминания, когда они теряют имя воспоминаний и делаются отдельными фенечками. А предмет текста, Невидимый начальник управляет разноцветием. В тексты хотят просунуться прежние ходы, они – от повторений – тупые, возникают как картофель на месте, куда выкидывали очистки. При многолетних сидениях за буквами начинают лезть привычные обороты речи – об этом уже было, но вот так они и лезут, упоминанием этот процесс не пресечь. Pass auf dich auf: вылезают прежние фразы и мысли, утерявшие имя мыслей, мослы, связки, которым почему-то надо все сцепить, хотя можно же и порознь. Эта хня производит мысли, те и возникают в силу привычки возникнуть (как фраза «в силу привычки»), принимаешься их думать. Разрывность, нужна разрывность.
Может, цель сочинения в том, чтобы черная-пречерная рука высунулась бы из некой очередной музыки. Не с готичной обложки, а в непредсказуемом варианте, осуществила разрыв, сделала бы разрывность. Многое из перечисленного делает это по факту, но вот чтобы такая рука возникала постоянно, время от времени. Хотя бы сезонно, как смена овощей и фруктов. Духовное – а у какого духовного нет материальной части – должно расти так же, среди него должны прорастать и разрывы. Ходы, перескоки, сдвиги, перекручивания, логические пустоты, неявные и случайные связи кусков – все это смыслы в неоформленном виде, какие-то зародыши, уже содержащие смысл в себе. Эти головастики, сгустки неопределенной материи тоже персонажи. Почему бы технологическим существам не быть акторами и персонажами? Странно, что их ими не считают.
Хорошо, что я не музыкант: для меня тут названия, имена как отдельные штуки, а в сумме – место, где так и этак. Такое и сякое. Поэтому и не вторично относительно названий, а будто только что возникло. Именно теперь. Практически, описание мира во вьющихся терминах, все петляет и связано одно с другим, как-то связаны друг с другом. Но, конечно, образование (математик) влияет: надо бы понять, в чем существуют упоминаемые треки, как они там выглядят, каков характер их связей. Для меня тут не музыкальное пространство, какое? По факту, в нем описания треков не имеют принципиального отличия от них самих, вот что. В жизни описания вторичны относительно субъектов, музыкантов-авторов, а в этом месте-пространстве делаются из объектов субъектами. Описания субъективируются, делают собой пространство, но тогда должна быть зацепка, из которой оно развернется. Все тот же невидимый и управляющий предмет речи. Так что теперь смысл более-менее сформулирован, и о них (предмет и начальник) можно пока забыть.
Как выстраиваются варианты обстоятельств? Тут пространство исходно музыкальных элементов, связки между ними возникают полуслучайно – они внешние, все тот же алгоритм. Связи тянутся вдоль последовательности прослушиваний, каждое из которых является – становится – единственно возможным. Что влияет (это не о невидимом коммутаторе, а о жизни)? Кто живет в этих – совокупных – развалинах времени, музыки и дел? Автор тоже всякий раз производит очередную копию, сгусток себя – возникает при соотнесении с треком, его и не дослушав, но уже выбирая следующую уместную фишку. Минимальные решения, но их последствия не отменишь. Как здесь без таких рассуждений, по факту же эпоха закончилась, но ее люди еще тут.
А реклама в ютубе не то что не адресная, всякая из них бред относительно музыки, в которую встроена. Вот же была реклама какой-то партии на выборах в рижскую Думу посреди квартета Лигети. Что уж о торрентах для инвестирований, кэшбеках и проч. Нетфликс какой-то неизбывный. Алгоритм рекламы сам в себе, не при логистике юутуба, иначе с целевой аудиторией хоть как-то бы возились. Разве что ее смысл в принуждении к платному аккаунту, где уже без нее. Или она ровно потому, что надо же ее куда-то засунуть, как киевский канал с рыбами в аквариуме. Ну или естественный ход вещей и он теперь такой: так заведено и должно быть. Ролики кривых игр (кто-то кого-то мочит) в плохой графике, словно сейчас 1986-й – звон мечей, выскакивающие цифры, кто в это играет? Ретрографика, 8-битовая, из героев выпирают пиксели.
Пространство, в котором объекты становятся субъектами, причем – по умолчанию, чрезвычайно непонятно. Или у них была какая-то скрытая субъектность? Все это пока смутно, не разработано. Пусть это заявление висит в неопределенной форме. Может, позже оживится.
Слишком много об алгоритме, он тут сделался чуть ли не бог какой-то. Чего ж так возвышать простую машинку. Да, есть вопрос территорий и границ, в которых мы оказываемся в этой игре. Да, тут какое-то пространство со своими средой, мерой и правилами вывода. По какой, все же, причине справа появляется то или другое? Что ли, когда как. Зазор, допуск в выборе, люфт. Все это из ниоткуда и рефлексии не поддается, или, красивее, «не подлежит». Luft.
Человек и кошка crying at the window
На Клептоне возникло разнообразие. В частности, классика в виде Вивальди и ноктюрнов Шопена – я бы и в Шуберта пошел, когда еще будет повод его, наконец, послушать. Но не было. Много Фриппа и Кримсона, Дипёпл, Джетро Талл, Дорз. Пинкфлойд, маккартниевский Рэм, Фрипп с Силвианом. «Черные салфетки», Black Napkins, это Заппа. Soft machine. Vai и Satriani играют кримсоновский Red. Sweet Smoke интереснее, но окажешься у растаманов, а там и Lee «Scratch» Perry или Кинг Табби: они бы затормозили прогресс текста, оба же практически love. Но иначе что, Telegraph road, Dire Straits?
То, что упоминается, можно воспроизводить, а можно и не играть. Оно может быть знакомым или нет. Считаем всякий трек названием зверя или некой штуки, которая (если) воздействует и влечет за собой некоторые рассуждения после ее упоминания. Не обязательно здравые, просто небольшая кутерьма (сочетания букв тоже ж как-то действуют) и переход к следующей кутерьме. Не обязательно знать, что в треке за музыка, можно не знать эту группу, даже ее страну и время. Просто фишки, ветвящиеся связи. Связаны уже и этим перечислением, складывается большая абстрактная конструкция, но все ее элементы были материальными, земляными, плотскими. С мышечными усилиями, табаком, топтанием на сцене, по сцене, с визгами в зале, плясками, страстями и мордобоем, обидами и иными перемещениями. Всего этого больше нет, но остались связи, практически стерильные-чистые-абстрактные. Сферические в вакууме, прозрачные шарики в нигде.
Но в каждой фишке еще и музыка. И если слушать – а как не слушать, иначе ж будто на свете и знать ничего не надо, – то это продвижение в области глубоководных существ, сонма ангелов, минералов. Всякий же минерал провоцирует в глядящем ощущения и чувства, они (и чувства, и глядящий) прилепятся к нему. Какие взаимоотношения у агата с натрием? Как между собой птички, рыбы, жители кодекса Серафини? Еще и мутации, овощи типа черноплодного чеснока, лиловые белки с шестью лапами, кому бы помешало? Пятнистые, в цветной горошек зайцы или оранжевый медведь – уж ему-то зачем маскировка. Были бы, например, золотой снег или зеленые тучи. А группа Grand Funk Railroad и так болотно-рыжее яблоко, по вкусу как розовая брюква.
Предположение о растаманстве Sweet Smoke было неточным. Just a poke, Sweet, 1970 анонсируется так: Enjoy! Subscribe if you want some more! (тут графическое изображение пацифика, он белый в, почему-то, фиолетовом квадратике) Peace, Love, Freedom and music! (здесь красное сердечко). Не Кингстон (Ямайка) и т.п., а хиппи. В ютубе с апреля 2016-го. Аудитория: 956,666 views в 2020-м, в 2021-м – 1,532,335 (в обоих случаях в июле). Стабильно, 50 лет прошло, а плюс 500 тысяч за год. В самом же деле обстоятельства: как бы умер и летаешь, осматривая, что было в твоей жизни, о чем и не знал. Не в твоей, но в ее время. О чем знал понаслышке, о чем вовсе не знал.
Но настороженность. Хиппи, непременно же самодельная этника в сторону world_music, еще и со звуками природы. Справа это еще не проявилось, но new_age мьюзак наблюдается в комментариях: I don’t smoke during the month of Ramadan, but this shit is filling up my soul even when I’m sober. It’s sooo unique. Lovely album. Или: ok, here goes. About 40 years ago (1981?), I was hitching in Germany and was already somewhat er, happy. A couple in a Fiat 500 stopped and gave me a lift and together we got happier. The back seat had two largish speakers on it with me squeezed in the middle and this was on the tape. When the drum bit from side two was playing, very loudly, it kind of blew my mind. Part of me is still up there. What happened to the world?
Территория нежности, короче. Нечаянная радость. И действует долго. Как-то ее находят. Ну да, те, которые находят, а группа не на слуху. И не видно комментариев в духе утомили своей дудкой-флейтой. Впрочем, они хорошо звучат, не назойливо. Не глупые и не расслабленные. Еще комментарий: I discoverd it Only 2021! Im 65 years old! AWESOME Song! I lost time… Ровно как я, ну – с точностью до сетований на потерю времени.
Технологическое высказывание: Now we know what a Jethro Tull/Ian Anderson collaboration with The Doors might have sounded like. Interesting… Есть и ответ: I see Jethro Tull, Doors & Deep Purple references in the comments, but for me it kind of sounds like a «Traffic/King Crimson» collaboration. Cool Stuff, Thanks. А вот, не один я соотношусь с алгоритмом правой колонки: A gift from the YouTube algorithm.
Сейчас справа выбор предсказуем. Janis Joplin, Пинкфлойд – эти как в начале возникли, так и появляются чуть ли не всякий раз. Криденс. Лед Зеппелин, однажды придется зайти и туда, позже. Отчего-то Армстронг с Фитцджеральд, даже не из recommended. Алан Парсонс. Некая liquid sounds company, неизвестная, но понятная, acid music for acid people. Неведомые Heavy horses, Murder ballads & Other Love Songs, 2012-го. «Баллады» и «и другие любовные» как-то слишком маркетинг. Но есть Can. Причина: Sweet Smoke определяли и как краутроковую группу. Они путаные по географии: возникли в Бруклине, в 1967-м, в 1969-м переехали в Германию. Но не по музыкальным причинам, устроили дом-коммуну в деревне возле границы с Нидерландами. Выступали по окрестностям (Германия, Нидерланды, Франция). Записали Just a Poke и уехали путешествовать в Индию, посуху, на Ford’е Transit. Это у них спиритуальное, они там сошлись с Анандой Маргой, в 1974-м распались. На русском Ананда Марга угрожающе как-то, а так-то आनन्द मार्ग, Путь Блаженства.
Can в виде Mother Sky из Soundtracks, шедевр, но можно не залипать, а использовать как пересадку. У них там появился afx, aphex twin, selected ambient works vo 85-92. Туда тоже не надо, привычные места. Там не эмбиент, а minimal-techno (эмбиент и у Афекса отчасти ироничен). Непременные Autecre, Oval, Microstoria, Mouse on Mars, может – Pan Sonic, а и кельнский Kompakt: Basic Channel + Rhythm & Sound and Maurizio. Лейбл Mille plateaux со сборниками Clicks & Cuts (stylised as clicks_+_cuts), начало нулевых. Mille plateaux, «Тысяча плато» – книга Делеза и Гваттари, 1980-го, последний том совместной «Капитализм и шизофрения». Это о связях вокруг. Странно, что к этой зоне – в начале нулевых она у меня была рабочей – не приклеились ни тогдашние люди, ни события. А потому, что была рабочей. Восстановить связи со остальным возможно, но результат уже удивит. Рассосалась основа, на которой сцеплялось разное.
Кроме эмбиентного Aphex’а справа у Can Morphine, Heavy Dub Mix – Golden age of Dub 1975 – 1982, The Velvet Underground & Nico, 1967. Gorillaz – Demon Days, Brian Eno – Reflection, 2016. The Sound Defects – The Iron Horse. Если бы, например, Art Zoyd – кликнул бы. Art Zoyd услышал у Игоря Орлова, в начале 90-х. У него, вероятно, от Судника (Zga), внизу в первом от входа во двор подъезде (это СПб, Пушкинская 10, середина 90-х, тогда сквот), по диагонали от подъезда Орлова (и моего). Интересно, появился бы справа у Зойда русский рок и СПб, а ну как алгоритм учтет время и место? Почему не химеровская, рэтдовская ZuDwa, ну а справа там было бы уже вообще непонятно что?
Есть ли в англоязычном мире соответствие бумажным цветам? «Я так любил бумажные цветы / Я так хотел, чтоб голая ходила ты / Пьяная ходила ты / Бумажные цветы, бумажные цветы». Гугл-переводчик: I loved paper flowers so much / I so wanted you to walk naked / Drunk to walk you / Paper flowers, paper flowers. Конгениальным может быть Лайдон (ну, PiL, Public Image Ltd.):
This is not a love song
Zis is not a luv zong
Зис из нот э лавзонг
Или ехали по улице трамваи, ехали куда-то помирать? Гугл-переводчик: One day in the spring at the beginning of May / Rumble, rattle, dust and grace, / Trams drove through the streets, / We went somewhere to die / Trams drove through the streets, /We went somewhere to die. Славно, в исходнике некие трамваи в трампарк помирать, почти стыдливо, а в переводе прямо: мы пошли куда-то умирать, We went somewhere to die. Или человек и кошка crying at the window, gray rain drips directly onto the glass? А и Цикорий (but he lost his mind, but he lost his mind, но он сошел с ума). Art Zoyd тут не причем, они массивные, плотные. Авангард, фри-джаз, прогрок. Склонность к индастриалу и шумам. Но интересно: слушал их на сквоте, как это звучит сейчас? Не как звучит, а как на слух. Начали в 1968-м, до сих пор играют. Из Валансьена. Пишут, что сейчас (примерно сейчас) пишут музыку для кино и балета. Заодно посмотреть, что такое Валансьен, во Франции, возле Бельгии.
yaa to naa, sore, yoi !! yoi !! yoi !!
Тогда, чтобы не уходить в знакомое, Kruder & Dorfmeister, The K&D Sessions Tm. 2018-й. Но знакома Вена, а это австрийский дуэт. То ли техно с уклоном в кабаре или кабаре с закосом в техно: вполне техно и т.п., хип-хоп, вставки болтовни, бульканье, стучания. Почти аутентичное венское кабаре, хотя ничего специального в эту сторону не делают. Музыка фоново-необязательная, откуда такой оттенок? Из-за этой необязательности? Вроде, отрабатывают материал, но то ли в самих вещах, то ли между ними гримасы, сбои серьезности. Или контекст: энергичный, почти кондовый рэп – всерьез в Вене, а как же. Что-то у них преувеличено, что-то, наоборот, не дотягивают. Не так, чтобы с издевкой, но намекая, что причину, по которой они так играют, не сообщат. Пауза, пробел, внутри которого возникает какой-то смысл, – не осознаваемый зрителем, но попадающий в него. Если бы кабаре в маленьком зале, то в таких случаях пауза – пока смысл собирается в слушателях – она закончится смехом, а тут иначе. Всякий такой люфт выдает смысл в неоформленном виде, его зародыш. Половинку смысла, вторая у слушателя. Или делим на три: исполнитель, зритель, место прослушивания + окрестности. Это может быть не и так, на рассуждения влияет Вена, будто она встраивает такую машинку во все, что происходит в городе. Две трети эффекта тут зависят от слушателя и места, уж точно. В германском случае схожее имело бы вид Max’а Raabe, а в Вене вот эти. С Raabe у меня есть такое: Москва, начало нулевых, ноябрь-декабрь, выход из Цветного бульвара. Тогда еще повсюду были всякие лавочки-киоски, вот и там у входа в метро какие-то были, с музыкой тоже. Ноябрь-декабрь, мокрый снег, вечер-темно, много людей, а из этой лавочки во всю дурь на весь бульвар расходится We Will We Will Rock You нежным лирическим голосом, даже голоском.
У K&D ремиксы, материал всякий: pop, hip hop and drum and bass song, трип-хоп, «Down Tempo», trip hop/downtempo. Наверное, это и прицепило их к Афексу. А у них сбоку и Portishead, и Nouvelle Vague, и Boards of Canada, даже – логично – отмодерированные танго Gotan Project. Даже Gramatik, Just Jammin’. Час закольцовываемого лупа небольшой исходной длины с незаметным перескоком; потенциально продолжается до бесконечности (или от бесконечности сюда отрезали час). Сам луп 5:15, но это сосчитывается прослушивания с пятого, примерно. Loop такой, что почти повторения уже и в нем, несколько раз думал, что петля закрылась раньше 5:15, но нет. Загружено в 2015-м, 24.346.009 wievs. Не миллиард, но еще проникает в жизнь. Столько было в 2020-м, в 2021-м почти 25 млн.
Сбоку, наконец, The Ex & Tom Cora – State of Shock (Scrabbling At The Lock, 1991). Мокрая машина, пустая улица две линии фонарей, туман. Картинка чуть подрагивает на месте, что сообщает некое движение. Музыка тоже выглядит закольцованной – хотя и текст, и пение, речитатив. Нет, клип на 6 минут, ощущение закольцованности от подрагивания статики.
Что ж, предполагаемый ориентир нашелся – значит, отработал свое. Надо думать о следующем или уже обойдется без него? Против некоторого ожидания (простого: то, что слушал в то же время) справа нет ни Cassiber’а, ни Fred’а Frith’а. В ютубе они есть, немного. Примерно то же пространство, что у Коры. В ютубе многого нет, а что-то есть, но никогда не в предлагаемых ссылках. Например, Anton Karas на цитре (Anton Karas, zither) со своей темой из «Третьего человека» (Der Dritte Mann). В подверстки редко попадает даже последний Боуи: Where the fuck did Monday go? / I’ll go to this pig and pug show / Where the fuck did Monday go? Может, к Карасу можно добраться по некой цепочке? К Фриту-то можно, Step across the border известный проект, есть и фильм. Он сделал группу Henry Cow и движение Rock in Opposition, в восьмидесятые. И коллабораций много, с теми же Зорном и Ласвеллом. Где-то ссылка может появиться.
Может, в ютубе есть слепые пятна. Треки, на которые никакая последовательность других не выведет. Допустим, Kahondo Style, вряд ли их выдаст алгоритм, а поиск найдет. У них здесь альбом, несколько отдельных треков и концерт в Ганновере. Группа не так, чтобы всерьез, да и существовала копейки времени, я слушал в Риге. В начале 90-х Антоний Мархель привозил их в ДК Железнодорожников (серый, возле вокзала). Он привозил и Кассибер (Heiner Goebbels, Chris Cutler, Christoph Anders), те играли материал с Perfect Worlds. Henry Cow Катлера в восьмидесятые в Риге как-то специально любили. Эллиот Шарп (Elliott Sharp) был. Кто-то еще. Rova-квартет?
Kahondo Style веселые. Art pop, tango, avant-prog. Может, даже самодеятельность, но играли славно. Или этакая ситуационная музыка, сошлось в такое-то время, в тех обстоятельствах. Но Holloway road – хорошая штука. Есть полностью Green tea & crocodiles (1987), концерт Kahondo Style playing live at Pavillon in Hannover on November 25, 1987, полуторачасовый. Нет альбома My Heart’s In Motion, (1985), где и Holloway road. Но есть похожее, Tokyo Ondo. Ганноверский концерт кто-то выложил в 2015-м, летом 2020-го – 518 просмотров, один – мой, а через год было 523 и снова еще один мой. Ноль комментариев, связь времени, места и обстоятельств давно распалась. И, похоже, была частной.
Концерт очень плохо записан (и звук, и картинка; что ли, на телефон из зала, а человек при телефоне качался и дергался). Играли криво, сбиваясь, толкались на сцене. Но (это не конкретно о них, не так уж они и плохи) всякую игру легче понять, когда играют плохо. Если баскетбол NBA, то игра там как машина, со стороны все происходит единственно возможным образом. А когда лажают, то видно чего хотели и как не получилось. В хорошем исполнении не видно, требовало действие усилий или нет, все вырастает само собой. Так что изучение чего-либо предполагает осознание всех возможных косяков. Выходит даже, что музыка, это когда понятно, как делается: где плохо играют или криво – музыка. А когда чисто, не понять отчего и почему – уже не музыка, что-то другой природы. Вне жанров и родов художественной деятельности. Другое пространство, музыка в него перескочила. Да и вообще, на ютуб же заливают не flac’и или ape, а mp, в лучшем случае – 4. Не музыка, но социально-исторические звуки.
Тут многое не упомянуто, но оно может, если долго ходить, появиться. А что-то – нет. Поиском да, но какая цепочка приведет к нему из произвольной точки? Оно есть, но случайно не наткнешься. А и многие хорошие вещи так лежат, контексты не направляют к ним. Весьма много, обычное дело. Так и наличие Кахондо – отдельное знание. Видел двух человек, которые его слушали – не о о тех, кто был на концерте, частно. Зашел по делу (СПб, возле Смоленки), у них играет Holloway road. Но их теперь не спросишь, помнят ли. Кассеты с My Heart’s In Motion у меня уже нет. То ли приснилось, то ли было реально. В общем, если у чего-то нет с чем-то связей, то оно как-то и не вполне существует. Само не вытащится. Досадно, так устроено, слепое пятно. Заведомо не выйти на рижский «Атональный синдром» Гарбаренко (помещали между фриджазом и роком). В ютубе нет, есть записи на сайте рижского рок-клуба, а здесь упоминается только в ролике где С.Летов представляет книгу «Кандидат в Будды» (26.10.2014). Вспоминает Гарбаренко, Мархеля и Судника (тот в СПб тоже из Риги). Да, это претензии к основаниям здешнего мира. Понятно, мир о чем-то другом, но не понять же – о чем именно, вот и переживания. Так-то да, в разных местах существование разное. Вот, в ютубе место волеизъявлений публики.
Зато обнаруживается то, чего не предполагал. Tokyo Ondo с Kahondo Style вытащили древнюю историю, Kouta Katsutaro – Tokyo Ondo. Обложка: ч/б женщина, слово Furusato. Ниже: Early Enka 1930’s & 1950’s. Кто имя, что название? Сообщается, что Katsutaro Kouta (小唄 勝太郎, Kouta Katsutarō, November 6, 1904 – June 21, 1974) – знаменитая японская гейша и певица рюкёка (ryūkōka), пела в стиле «нью-минъё» (New-Min’yō). Была другая певица-гейша, Issei Mishima: в 1933-м, на празднике О-бон они и спели Tokyo Ondo, автор Shinpei Nakayama. Самый продаваемый сингл в Японии тогда, 1.2 миллиона. Один из комментаторов написал: This song was very popular with Japanese soldiers and sailors during WW2. Начало песенки (что ли, иероглифы даны транслитом):
haa…
odori odoru nara, choito, tokyo ondo.
yoi !! yoi !!
hana no miyako no, hana no miyako no mangnaka de.
sate !!
yaa to naa, sore, yoi !! yoi !! yoi !!
yaa to naa, sore, yoi !! yoi !! yoi !!
Перевод даст немногим больше:
ah, when you wanna dance, let us do tokyo ondo. yoyee yoyee. at this brilliant tokyo, at the center of brilliant city. yah tona sore yoyee yoyee yoyee. yah tona sore yoyee yoyee yoyee.
Жаль, лучше бы это они, Кахондо, сами сочинили. Но, так и так, этого в моей хистори нет, существует сбоку, слепое пятно кахондо. Но почему тут ни разу не маячили Легендарные розовые точки, Legendary Pink Dots? Они чрезвычайно хороши и вечные: британцы, начали в 1980-м в Лондоне, в 1984-м переехали в Неймеген, там и работают, все еще. Больше 80 альбомов. Узкоаудиторные, да. Или Tuxedomoon, хотя бы в виде In A Manner Of Speaking? (In a Manner of speaking / I just want to say / That I could never forget the way / You told me everything)? Coil? Ну да, у меня не музыка, а играешь розданными картами, все время раздаваемыми фишками. Я тут как Энимэл из Muppet Show с хитом Mahna Mahna, на строгом исполнении которого настаивают две розовые подпевочные коровы. Кто эти неизбывные коровы? Ну, не беда – такие и сякие обстоятельства не пресекают существовать и в каком-то еще виде, чуть-чуть ненадолго высовываясь из них. Живем здесь, что уж. Стоп-фраза еще не возникла, даже ее идея отошла в сторону. Но теперь вернулась. Наверное, сейчас примерно половина истории.
rubbish, trash, garbage, refuse, litter, waste, junk, debris
Ютуб не покрывает всю музыку, он ничего не делает, это люди, заливающие клипы, удерживают острова, которые исчезают, тая. Постоянно вымышляемые сообщества, вымышляющиеся. И, вместе, один остров, нарастающий и тающий одновременно. Дело нечеткое, учитывая и снятие роликов по требованиям правообладателей, и закрытие аккаунтов. У каждого своя картинка, разная в разные дни. Storage, куда все складывают, прикидывается складом всей музыки, заведомо им не являясь.
При упоминании очередного трека должно бы возникать определенное дрожание читателя, совпавшего с ним. Не на каждом, но не может быть так, что целевая аудитория (кто, кроме нее, тут остался), не знает большую часть названий. Частное и, в сумме, всеобщее дрожание усиливается, что может стать результатом, если и не целью предъявляемого здесь. Окончательный результат не достижим, поскольку в дело могут войти новые читатели. Слушающие-читающие испускают какие-то волны, все это смешивается и этот сгусток висит где-то, совершенно не завися от времени. Ну, постоянное оно там какое-то. Импульсы не выветриваются, складываются и всякий участвует в совокупном продукте: тот не обязан быть видимым и материальным. Висит, так и сяк меняясь, не локальный остров, а в постоянном времени, постоянно происходящем.
Вероятно, те, кто умом, иррационально, инстинктами соотносится с этим островом, они одного возраста – в котором более всего жили там. Да и музыканты в своем однозначном возрасте. Новое натягивает на себя старое: какими запомнились, молодыми. Они и сами стараются соответствовать, кроме, разве, Лайдона. Сам-то может и думать, что он прежний; впрочем, судя по фото и видео – нет. Он же умный. А Фрипп вообще не изменился. Такими и останутся. Или вообще никакими. Кто ж будет думать о том, как сейчас выглядят участники Sweet Smoke, даже если альбом 50-летней давности еще слушают со скоростью 500 тысяч раз в год. Сколько их было в группе, как выглядели?
У The Ex & Tom Cora справа почти логично выглядит Jah Wobble – Bill Laswell, Radioaxiom A Dub Transmission Bass: The Final Frontier 2001. Лосвел (Ласвел, Ласвелл, Laswell, бас-гитара) коммутатор разного, здесь у него эмбиент, весьма бессмысленный. Для релакса и оптимизма. Какая-то такая музыка, что сыграна и ладно. Но он разный, Ласвелл. И Мархель мне его записывал, и слушал его когда-то в Москве. Не когда-то, в 2006-м John Zorn & Painkiller в клубе «Апельсин», 23 мая. На Пресне сбоку от зоопарка, начало в 20:00. Painkiller – проект Зорна и Ласвелла. С пивом в пластиковом стакане по заполняющемуся залу ходил Илья Кормильцев и этак оглядывал публику. 2006-й, я тогда даже не умел летать с электронным билетом; когда собрался в Кельн, меня Парщиков инструктировал. А так были агенства, какие-то турбюро, мутное просчитывание стыков. Тогда еще и «Билингва» жила, редакция возле нее. Разноадресные ОГИ, даже Рунет еще почти вменяем, все могли напеть Йозефа с бажин, Нежных сов, говорили Превед! и знали Истеричных белок. Впрочем, эта жизнь уже не казалась вечной, ощущалось, куда идет.
Ласвелл был хорош, а Зорна на концерте и не помню. Он-то строил что угодно, от авант-рока до даба, продюсировал и Motorhead, и Майлза Девиса, и Херби Хэнкока. От Dub Transmission Bass много веток. Lee Scratch Perry, например – чего туда тыкать, все знакомое: Riches come / And riches goes / Cigarette come / Cigarette goes / But I remain / I am the rain / I remain / I remain the same. Умер на днях, 85 лет (сентябрь 2021-го). Еще эйсид-джаз, инструменталки, Buck Jam Tonic alias Bill Laswell (basse), John Zorn (saxo) et Tatsuya Nakamura (Drums), 2003. Альбом, час сорок; tatsuya nakamura is a monster, hands down – в комментарии. Совершенная правда, а альбом – не клип – прослушан полностью. Жаль, стал быть недоступен – это просматривая уже при редактировании. А нет, не исчез, просто изменилась локация.
Где Накамура – разнообразнее, чем у Ласвелла шагом раньше. Майлс Дэвис, Крафтверк, Джойдивижн, Горрилас, Брайн Ино, Бьорк, Mark Farina – Mushroom Jazz 2 и даже Matt Elliot’s brilliant 2004 album Drinking Songs – а это да, из моего подсознания, зимой я его часто слушал, волшебный альбом, тихое мычание и меланхолия (в ютубе есть и нежнейшая What The Fuck Am I Doing On This Battlefield). Квартет Чета Бейкера. Хэнкок и Пэйнкиллер. Какое отношение ко мне имеют Бьерк или Эно? Ладно, их пусть и не слушаю, но знаю. Но The Best Playlist of Elegant Bossa Nova and Jazz! (Enjoy 10 Hours of Positive Afternoon Jazz Cafe), километры анонимных звуков. Должна быть какая-то логика? Или теперь логика выглядит так?
Если смотреть колонку дальше вниз – против правил, ну и что – «Кино». На него не кликал никогда, и откуда русский контекст? Не геолокация, тут Латвия. Потому что я упомянул Згу и Химеру? Но я их упоминал в тексте, а не в искалке. Не передает же OpenOffice данные ютубу. Но заодно и нечто под названием «Как чирлидерши прогуливают школу», минут на 10. Может, если смотреть ниже и ниже, там вообще невесть что, бездна, сизая магма.
Выбор из дюжины, тесная схема, но уж как решено. Если внутри этой истории, то и жить в ней, не бунтовать. Заявлено же, что все равно в каких обстоятельствах быть, не уточняя, что при этом будет комфортно. Впрочем, бунт не противоречит безразличию к обстоятельствам. Он же не личная обида, а укор в их адрес – могли быть исполнены и получше. А играть надо и в плохих условиях. Отчего захотелось отменить схему и восполнить скудость обстоятельств? Зачем борьба с манаманой? Попадаешь в неизвестные места, а в новых обстоятельствах хочешь приятного. Обстоятельства как бы пофиг, но хочется комфорта? Раздражают нестыковки, но как могло бы состыковаться иначе? Да, смотришь на все со стороны, но слишком суетишься, так ли уж отделил себя от обстоятельств? Отделил, что отделялось, где оно теперь? Отделил, а связь сохранилась. Зато возник люфт, заполненный безвидным и воздушными феями. Его понять и следует, а суета – просто обстоятельство, вызванное недопониманием.
Узкая история притягивает к себе что ни попадя, для того и делается: чтобы появилось то, чего и не предполагал, подумать не мог, что такое есть на свете. Заодно игра позволит избыть на новой местности – где раньше не жил, не жил же в новостях от правой колонки – какие-нибудь детские истории. Вроде, нечего уже избывать, ну а если, как в компьютере, свалялась куча джанка, незаметно жрет ресурсы, тормозит и путает? У Ласвелла-Цорна-Накаумуры справа Led Zeppelin, Mother Ship. Зацепок с, например, Битлз или роллингами у меня не было, а LZ в позднем детстве (университет и чуть после) были базовой группой. Если уж недоизбытые личные истории, то это она.
Trash и junk тоже ж ресурсы, а что является почти невидимой частью вас? Рост, национальность, родители, чашка кофе с утра, такая-то музыка? Без чего себя не ощутить, даже и не думая об этой связи? Тьма всяческих фактов и коммутаций, а джанк-то и не виден. Но если вылезла тема его удаления, то чистка идет и уже долго. Теперь только осознал. Но, если обнуление, то дело, пожалуй, необратимое и частью процесса сделаются опасения. Не лишит ли он личного? Какой-то трэш внутри, не инфекция, застарелое невесть что, почти физиологическое. Все эти rubbish, trash, garbage, refuse, litter, waste, junk, debris извлекутся наружу и рассеются. Но если они производятся в таком словесном разнообразии, примешиваются ко всему или почти ко всему, вдруг они нужны? Что поделаешь, чистку не остановить.
LZ и франкфуртский люфтхафен
Понятно, LZ не джанк и прочие эти слова. Выглядит тотальным хабом. Они и строение, и пересадочный пункт уровня мировой институции. Как Франкфуртский аэропорт. LZ переливались, коммутировали и пересылали, а потом время остановилось – их время затихло, получился умалившийся в значении полузаброшенный аэропорт. Насквозь знакомый, можно зайти, увидеть залы ожидания, пустые стойки регистрации, кафе-рестораны, оттуда не летает уже почти ничего. Но что теперь с институциями разного назначения? Юнеско, что такое сейчас UNESCO? Или ООН? Мировые органы ж ограничены во времени смыслом. Но как представить заброшенным франкфуртский аэропорт? Два громадных терминала, стояночные поля до горизонта. Зоны A и C в Terminal 1, где переход к поездам, электричкам и автостанции. Зоны D и E в Terminal 2; между терминалами автобусы-шаттлы и монорельсовая SkyLine.
И вот, FRA ушел в упадок: пустые или пока еще полупустые залы терминалов, какие-то секции закрыты. Глухие коридоры, безлюдные в конце зоны E, как старая часть аэропорта Шопена в Варшаве: чисто, сумеречно, пусто. Невнятные склады на втором этаже над входным вестибюлем. Зашторенные киоски внизу. Трава вдоль линии монорельса, откуда она там взялась? Понятно, с Франкфуртом такого произойти не может, не аэропорт же моногорода, пришедшего в запустение после ухода его моносмысла. LZ выглядели не меньше FRA. Или это частное ощущение, в моем случае они притягивали к себе разное, а теперь это rubbish, trash, garbage, refuse, litter, waste, junk, debris – это не обнуляет ни их смысла, ни ценности. Просто время, органическое, сгнивающее.
Хаб связывал и порождал связи, коммутировал людей разных наклонностей – кому музыка, кому – чтоб громче и вообще. Но не на всю практическую жизнь, у меня он давно не хаб. Некоторые чувства к музыке сохранились и ничего кроме этого. Ну, некоторый шлейф связанных с ними – косвенно – воспоминаний. Коллективное прослушивание третьего альбома в гостиной у физиков, в общежитии, ГЗ зона Б, они ниже, под нами жили. В 1976-м. Воспоминания не будоражат, просто сохранились – останутся же от терминалов какие-то детали, скелеты эскалаторов без лент. Обесточенные рамки прохода в город.
LZ тут, чтобы засинхронизироваться с тогдашней музыкой через приличный мэйнстрим, а иначе дело перескочит на личные аффекты, недостачи, внутренние инфекции и т.п. Впрочем, раз уж личное было связано с LZ, то тут-то все это и полезет, можно будет их заметить и выполоть. Да, физиологически ощущались как хаб, компромисс с публичной отраслью. Не потому, что это системно-определяющий монстр, к которому прислонился ради идентичности – как другие к роллингам, Суперстару или битлам. Хорошая же музыка.
Mother Ship я уже не слышал. Сборник вышел в 2007-м, 2хCD, 24 вещи. В «люкс-варианте», 2xCD + 1 DVD, 2 часа видеоклипов. Atlantic Records/Warner Music Group, включен в официальную дискографию. Материал отобран Пейджем, Плантом и Джонсом, со всех восьми официальных альбомов. Я об этом сборнике не знал, к этому времени LZ перестали быть для меня даже ландмарком.
Не альбом, другое. С нарушенными исходными связями. Будто там вещи разного времени, которые не перешли в проект. Зависли в сумеречном времени и эти куски можно сложить: проект как бы сделан самим временем – его движением, без исходной проектной логики. Альбомы же были, их расшили. Какое-то аннулирование себя, убрали логику своего движения: то, что было реальным тогда. И что за реальность, которая позволила так легко себя стереть в пользу сборника отдельных штук. Или они это видели как-то иначе. Сборник как отдельный опус, сбоку от всего прежнего, где-то он торчит теперь конкретно, этакий столб с evergreen’ом. Зачем? Так принято. Вряд ли деньги, просто почему бы не сделать? Группа не размазалась по времени на 50 лет, Бонэм умер – проект закрыли. Почему бы и не собрать что-то теперь. Вот составляющие столба, со всеми деталями, массивность тут важна (ладно, без авторства и длины композиций):
Диск 1: 1. Good Times Bad Times (из Led Zeppelin, 1969). 2. Communication Breakdown (Led Zeppelin, 1969). 3. Dazed and Confused (Led Zeppelin, 1969). 4. Babe I’m Gonna Leave You (Led Zeppelin, 1969). 5. Whole Lotta Love (Led Zeppelin II, 1969). 6. Ramble On (Led Zeppelin II, 1969). 7. Heartbreaker (Led Zeppelin II, 1969). 8. Immigrant Song (Led Zeppelin III, 1970). 9. Since I’ve Been Loving You (Led Zeppelin III, 1970). 10. Rock and Roll (Led Zeppelin IV, 1971). 11. Black Dog (Led Zeppelin IV, 1971). 12. When the Levee Breaks (Led Zeppelin IV, 1971). 13. Stairway to Heaven (Led Zeppelin IV, 1971).
Диск 2: 1. The Song Remains the Same (Houses of the Holy, 1973). [На концертах 1972 – 1975 после The Song Remains the Same следовала The Rain Song, в альбоме, Houses of the Holy тоже. А здесь трек короткий, The Rain Song нет, не так, что не упомянута отдельно.] 2. Over the Hills and Far Away (Houses of the Holy, 1973). 3. D’yer Mak’er (Houses of the Holy, 1973). 4. No Quarter (Houses of the Holy, 1973). 5. Trampled Under Foot (Physical Graffiti, 1975). 6. Houses of the Holy (Physical Graffiti, 1975). 7. Kashmir (Physical Graffiti, 1975). 8. Nobody’s Fault but Mine (Presence, 1976). 9. Achilles Last Stand (Presence, 1976). 10. In the Evening (In Through the Out Door, 1979). 11. All My Love (In Through the Out Door, 1979).
The Rain Song отсутствует, нет и The Ocean (тот тоже с Houses of the Holy). Если они строили ландмарк, то не для меня. Из-за этих двух дыр, в мое представление о ЛЗ эти треки входят непременно. Вышла какая-то другая, чуть другая история.
Кримсоновский Radical Action to Unseat the Hold of Monkey Mind такой же, вроде. Нет, Фрипп пересобрал группу, и они сыграли то, что игралось 40 лет назад. Как свои тексты переписывать через сорок лет. Даже не переписывать, а перечитать на ноутбуке и что-то поменять. Сколько редактур на пишущей машинке были возможны физически? Сейчас меньше 7-8 не делаешь. У LZ иначе, здесь производство новой связи: как теперь может выглядеть то, что было тогда.
Величие Mother Ship’а и LZ не обсуждается, оно несомненно. Они на территории Высокой Торжественности и монументальности, дело редкое. Область Исторических Руин, а там же, в частности, о том, как исчезает мир с его стаканчиками, поварешками, графинами. Стилистикой плакатов. Исчезают его машины, почтовые ящики, телефонные будки, привычные упаковки, навесные замки. Типы отношений, риски, страхи. Бытовые ноу-хау. Графика почтовых марок и спичечных коробков. Появляются новые материалы вроде пенопласта-поролона, всяческих пленок, прочей многочисленной химии. Плащи болонья, исчезнут и они. Играют ли еще в стоклеточные шашки или давно накрыты компьютером? Накрыто, но не обязано мешать. Проводятся ли соревнования по стрельбе? Остался ли в программе Олимпийских игр хоккей на траве? Who cares, кого колышет? Исчезли черные телефоны с наборным диском. И сигареты без фильтра – это время закончилось недавно, лет двадцать назад они были повсюду. Не история человеческой культуры, а окрестности, где LZ были неким хабом. Много-много мелких ситуаций & штучек.
Возможно ли изложить эти деликатности так, чтобы они не делали ностальгического трепетания, не накатывались бы теплом, чтобы чисто факты? История исчезновений, по логике, холодна. Как она может генерировать ностальгию? Было так, теперь этого нет, но, в общем, было. Ну нет и нет. Непонятно, в самом ли деле нет – может, сигареты без фильтра еще где-то существуют? Не ностальгия, наоборот: глядишь на бульдозер, который все это уминает. Останутся руины, они будут ландмарки, оформят чуть другое измерение, приятную добавку к имеющемуся. Для того они и руины.
Иссохли и отвались исходные – для тогдашних дел – связи. Они и в длящемся настоящем отваливаются кусками, а тут уже начинают иссыхать, скукоживаются, переходят в другой агрегатный вид. Выветриваются, распадаются, остаются элементы – и не предполагающие, что когда-то были связаны, зависели друг от друга. Можно сложить их заново вместе. Mother Ship такая совокупность, наследие. Откуда взялось и где лежит? У этой музыки не было длинного непрерывного прошлого, появилась готовой, будто изъяли из того времени. Но какое ж тогда время, оно обнулялось, когда переходило в исходный проект. Mother Ship упаковывает 1969-1979-е в 24 песенки.
История уничтожается ее использованием, она ресурс для чего-нибудь. Дело обычное, но убирается и представление о том, что когда все это было – было как-то иначе, а детали теперь заведомо не понять. Историю всегда употребляют, при массовости заметнее. Вот же: пакет обстоятельств (такие-то войны, представления о свободе, беспечные ездоки, двери туда-то и т.п.) произвел все это, а сами обстоятельства, параметры исчезли. Не фонят, ничего не корректируют. Отдельное место, в нем происходит славная жизнь и все слушают чистенькую музыку во вневременном формате. Территория культуры в законе, где всякие хрустальные кубки, а акты взаимодействия с Высоким маркируются конкретно (что именно с Высоким). Там оперные дивы, отчетные выставки классиков к своему столетию. Голливудский бульвар, где звезды в тротуаре. В асфальте там и Хендрикс есть. А возле Венской оперы тоже в тротуаре звезды, но вот эти люди к ней имели отношение, она рядом. Получается другая история.
В конце влияния (на меня) LZ была история с их бутлегами. «Балтийское время (начало 90-х, Рига, газета), верстал Сережа Волченко. Он был в переписке и обмене со всеми, кажется, такими же. Даже из Японии. Обнаруживались волшебные записи. LZ лучше в концертах, эти люди концертами и делились. Сохранилось ли занятие? Понятно, результаты висят где-то в сети, лежат в компьютерах и на жестких дисках, сохранилась ли группа людей? Общаться теперь удобнее, но и скучнее, наверное. Есть ли еще это сообщество, сколько народу осталось, им уже много лет. В каком формате держат материалы, какие там mp3, не менее flac’ов… хотя ведь бутлеги, а какое тогда могло быть качество нелегальных записей? Не в качестве дело, там слышно движение материала, а не отдельные, так и сяк исполненные штучки. У LZ и на альбомах качество не очень, а как ремастеринг улучшит исходник?
В чем разница между бутлегом и концертником? На ютубе и лежат. Не все, бутлеги же в основном без видео. Ну а ремастеринг, бокс-сеты и клипы означают, что альбомы ликвидированы как формат высказывания. Но тогда альбомы были главными, а их авторы не Бёме, не Сведенборг, не Музиль. Не все из них даже умные. И аудитория, вполне массовые массы, но альбомы считывались и вставляли целиком, вот это о чем. Не к тому, как все глупеет: возможно, длительность восприятия обеспечивалась тогдашней физиологией, а потом она изменилась. Что ли пакет чувствований – разделяемый обществом – поменялся. Кайфы стали другими. Другие порции времени, то да се. Две стороны LP – много, не будут дослушаны. Не воспримется вдоль сделанной длины. Ушла склонность к, например, диссонансам и атональностям. Старые истории – другой физиологии – закрыты, прикрыты какими-то фишками. Да, как-то могут существовать в новом качестве. Как это ощущают те, кому удалось или угораздило стать такой фишкой? Им хорошо или плохо? Иногда сами превращают себя в такие фишки, Mother Ship.
Какая-то железа, отвечавшая за связи, перестает их держать или делать – склеивая. Отчасти сладостное чувство от того, что все куда-то девается. Болезненное, но сладкое, ровный запах гниения, ok – осенних листьев. Смысл утрачивает себя там, где рассасываются слабые нитки. И ровно там же или чуть позже – линия отреза, за которой обстоятельства уже вовсе не известны и отрасль, нечто – начинает жить отдельно, плавающим-висящим островом. Даже и не остров, а посмертная жизнь, просто здесь помнишь, как было. Ходьба по линии отреза: не о музыке, о переживаниях вещества во времени. А так музыка, да. Переходящая в какое-то нечто, абстрактное, но существующее. Постепенно иссыхает и отваливается, повторного соединения с обстоятельствами не возникает, разве что профессиональные и частные. Но существует, иначе откуда бы об этом.
Каждые новые люди отрезаны от предыдущих, это банально, но – как именно, конкретно? Ни в ком не видно клемм, рельс, иного пригодного для соединений: естественных устройств, не упорядоченных полностью даже образованием. То, что отрезается – логично, нельзя же передать куда-то дальше всю историю. Кто, в каких терминах и пространствах это бы делал, как бы мотивировал всеобщие массы? Очередная система отношений заполняется своими смыслами и пиктограммами, делает следующее облако, оно снова навсегда, ненадолго. Новоевсе_на_свете вписывается в обстоятельства на своих желаниях и представлениях о жизни, тоже ведь физиологических. То ли оболочка-упаковка того, что сейчас, то ли содержание жизни, то ли слой общих чувств, в котором и из которого все происходит. На каком топливе фурычит? Ах, прогорит, никто не поймет – какие чувства вызывало, для чего они были нужны. О чем все это было? Что это было вообще?
Какой процент упомянутых здесь имен и названий проектов должен знать читатель, чтобы эта штука за него зацепилась? А тут же известные, в основном – весьма известные bands. Как выглядят кривые распределения – по возрасту – тех, кто знает 20% упомянутого, 10, 5, 1? Нет, не 1%, это ниже стат.погрешности 2-3%. 5% – край существования, граница затухания локальных цивилизаций, их смыслов и элементов. Место, тихо уходящее из времени, его статистическая погрешность – ею являются те, кто с ним еще соотносятся. Статистика мало что значит, но все же. Это не о том, что куда-то девается Глория Мунди, иначе.
***