Орфей, март 2018

[из Камасутры мёртвых]

00:00:01

Сейчас мы шли по позам мертвецов,
По медленным их локтевым суставам,
Где их погоны, вросшие в лицо,
Крошили в нёбо тусклое мясцо,
Как было то положено уставом.

Мы шли по их морщинистым ногам,
Которые старели раньше срока,
Их сковывало вечное пока,
Они не различали в нас врага,
При этом различая очень много.

Мы шли по точкам света на бровях,
По органеллам в пыльной цитоплазме,
Что время исчисляли в судных днях,
Поэтому бежали второпях
И тут же замирали в праздном спазме.

Мы шли по влажным линиям горба,
По розовым чернилам их нейронов,
Мы трогали шероховатость лба,
Как ножку вросшего в него гриба,
Хореографию его помпонов.

Мы шли по скрипу их стальных зубов,
Метавшихся мальками на растяжке,
Что капельницей сцеживала кровь,
Чернильницей, что сбраживала кровь,
И рисовала череп на фуражке.

Мы шли по толчее их языка,
По скользко-полосатой шерстобитке,
Мы видели, как долгая рука
Сосцы доила их наверняка,
Как раковину давят из улитки.

По абрису дефектов их и пор
Мы шли и разделяли воду взгляда,
Тягучую, что девственный фурор,
Солёную, как ихор и как сор
От взорванного изнутри снаряда.

00:00:02

Мы сели ненадолго отдохнуть,
Спиной облокотившись о перила,
Перевести дыхание чуть-чуть
В дрожащую, как чьё-то слово, ртуть,
Итак, о чём же речь не говорила.

И наша речь за скобки потекла,
Но двигалась предельно осторожно
Вокруг подслеповатого стекла,
Так, словно глаз поранить нам могла,
Что, в принципе, согласными не сложно.

Что есть душа, а лучше помолчи,
Об этом верещать здесь неуместно,
Здесь тело препарируют врачи
На мелкие детальки, кирпичи,
Здесь пломбируется эпохой бездна.

Что есть душа, что если тесноту
Мы так душевно вкладывали в душу,
Но то, что прививали мы плоду,
Окулировкой множа немоту,
Вперёд плаценты выскользнет наружу.

Что есть душа, преддверие чего,
Какие точки жалят микротоки,
Что если мы измыслимы пчелой,
Что ткёт из проволочки дом жилой,
В котором позже зародятся боги.

Что есть душа, прости, что мы прошли
Кривой дорожкой этого вопроса,
И даже букв тех распустились швы,
Иные буквы приручают львы,
Чей пьедестал мы заняли без спроса.

Увы, не отдохнули, но пора
Опять считать коленями ступени,
И кажется, что вниз идёт дыра,
И кажется, что вверх идёт дыра,
Встречаются и образуют тени.

00:00:03

Сейчас мы шли по числам и костям,
Лежавшим друг пред другом по порядку,
Как суетная моль по янтарям,
Мы шли по их простым календарям,
По капле крови впитываясь в ватку.

Мы шли за тем надутым мизгирём,
Что сети плёл, как школьники тетради,
Он числился над числами вождём,
Он забивал их жалом, как гвоздём,
Грехи им отпуская христаради.

Мы шли за этим тощим комаром,
Что испускал пронзительные вопли,
Пил умножения он хоботком,
Сложения укладывал в ситком,
И утирал делениям их сопли.

Мы шли за тем безвестным муравьём,
Что жёстко дефлорировал примеры,
Задачи он проглатывал живьём,
А паразиты, жившие на нём,
Являлись вычитаньем новой веры.

Мы шли за этой истинной блохой,
Что переносит боль, как кожу тело,
Что выгрызала всё за запятой,
И то, что некогда за запятой,
Теперь на нас дверным глазком смотрело.

Мы шли за бесконечной стрекозой,
Что танец-символ свой плела незримый,
Чей язычок был нежно-голубой,
Он нам казался каплей под водой,
И мнилось нам, что он неисчислимый.

Мы шли за куколкой в зубах голодных ос,
Чьи крылья были в страшном беспорядке,
Мы цифру видели, покинувшую ось,
Мы шли за временем, которое снеслось
И проросло, как сорняки на грядке.

00:00:04

Что есть забыть, мы сели на бордюр,
Что отделял движенье от дороги,
Рытьё могил от оттисков гравюр,
И скарабей нам делал педикюр,
И шарики закатывал под ноги.

Что есть забыть, когда заподлицо
Мы были с этим тихим горизонтом,
Что ветер делал лишнее кольцо,
Пока не возвращался, как в яйцо
И курица вернётся симбионтом.

Что есть забыть, мы были как река,
Забывшая, что двигаться не надо,
Когда тебя саму несёт рука,
Когда тебя хранит, как дурака,
Спиралька внутриматочная ада.

Что есть забыть, когда нас припекло
И приварило накипью на стены,
Когда нас выгибало, как стекло,
И то, что шло сквозь нас, и то, что жгло,
Софитами являлось малой сцены.

Что есть забыть, мы были как земля,
Что сохнет изнутри без человека,
И мы потом, дурачась и шаля,
Ложились в лоно тоннами угля,
Мы отпечатком были имярека.

Что есть забыть, мы были не в себе,
И даже в тот момент, когда мы были,
Мы были той болячкой на губе,
И той пропавшей буквой на трубе,
И были кем-то, кем уже забыли.

Что есть забыть, что тихо, тихо и
Ещё потише, чем в начале было,
Никто не виноват, что это мы,
Но мы виновны, что диковины,
И тем сильны, хотя зачем нам сила.

00:00:05

Сейчас мы шли по горлу мёртвых фраз,
Которые во рту кишмя кишели,
Одни съедали десять слов за раз,
Другие были лёгкими, как газ,
И только из-за точки не взлетели.

Мы шли по косточкам случайных букв,
По жировым сугробам отложений,
Мы видели, как буквы кормят с рук,
Как буквы сами свой сжирают звук
И раздувают смысл иных явлений.

Мы шли по искривлениям слогов,
Что множились и ползали, как змеи,
Что жили в памяти утерянных голов
У статуй позолоченных волов,
И были этим статуям как шеи.

Мы шли по отражению в воде
Всё время появляющихся линий,
Мы трогали приставки к темноте,
Когда у нас бурчало в животе,
Мы слизывали с корня горький иней.

Мы шли по суффиксам, как по гвоздям,
Что восполняют нищету железа,
Сквозь до плеча откушенным локтям,
Сквозь до фаланг обгрызенным ногтям,
Мы шли по ликвидации ликбеза.

Мы шли по окончаниям назад
К кресту, что возвышался твёрдым знаком,
Мы видели на нём чужой наряд
Из кожи, что притягивала взгляд
И наделяла взгляд особым лаком.

Мы шли по окончаниям вперёд
К кресту, что возвышался мягкой формой,
Мы видели его мясной завод,
Но шли, пока нам позволял завод,
За самой новой и прекрасной нормой.

00:00:06

Что есть глаза, которые внутри
Следят за чистотою сновиденья,
Что появляются на раз-два-три,
Что тянутся от неба до земли
И пригвождают нас без сожаленья.

Что есть глаза, которые в костях
Сквозь дырочку всё время наблюдают
За тем, как мы ведём себя в гостях,
Не думаем ли много о смертях,
Не пиздим ль ложки, что нам в рот кидают.

Что есть глаза, которые извне,
Из мочевого пузыря, из лимфы
Дотошно бдят, а сколько раз во сне,
Обсикавшись, барахтались в вине,
Из-за чего желтели наши рифмы.

Что есть глаза, которые в глазах
Застряли в непонятном разговоре,
Глаза, что шестерёнками в часах,
Скрипят на бесконечных голосах,
Что есть глаза, что опыляют горе.

Что есть глаза, которые вреда
Не причинят, и тем закроют дали,
Что провожают нас как поезда,
И светит карусельная звезда,
Мы говорим: ту-ту, и нас видали.

Что есть глаза, которые в ребре,
Что изымают брату по палате,
Что есть глаза, живущие в рубле,
Что зарождается в карманной мгле,
Что нежно говорят: не плачьте, нате.

Что есть глаза, без всяких параной,
Всю жизнь за нами тащатся щенками,
Что есть глаза, что производят гной,
Что есть глаза, что производят вой,
Что есть глаза над нашими щеками.

00:00:07

Сейчас мы шли по цвету мёртвых глаз,
Которые сдувались под ногами,
Их цвет был свет, который не погас,
Он словно замирал на тихий час,
Чтоб снова превратиться в оригами.

Мы шли всегда по красному ковру
По каждой его нитке и прожилке,
Мы подносили этот цвет ко рту,
Мы пили его каждую черту,
Что за чертой осёдлости могилки.

Мы шли по фиолетовой игле,
Что с белой радужки снимала звуки,
Не попадая в такт слепой игре,
Мы танцевали вровень детворе,
Что жалобно скулила из-под суки.

Мы шли по самой мёртвой синеве,
Что словно небо, взятое на небо,
Дробилось небо в нашей голове,
Мы забывали завтрак на траве,
И плесень оплетала душу хлеба.

Мы шли по зеленеющим садам,
Чьи огоньки сочились через почву,
Здесь кости отдавали прах плодам,
Личинки прогрызали ход годам,
И прозревали, созревая в порчу.

Мы шли по самой жёлтой из дорог,
По самой немощной, по самой сорной,
Мы по дороге шли, что цвета ног,
Мы по дороге шли, что цвета бог,
Но это бог ненастоящий, чёрный.

Мы шли по тем оранжевым не здесь,
Что кажется и не существовали,
Лишь запросто вдыхали нашу спесь,
И просто выдыхали нашу взвесь,
Но никогда, по сути, не летали.

00:00:08

Что есть не знать, со смыслом или без,
Бескровно иногда, но беспощадно,
Мы ко всему теряли интерес,
Как камушки розеттские небес,
Которым всё и так без нас понятно.

Что есть не знать, а кто из нас не жил,
Окукливаясь в синей изоленте,
Один амперу утреню служил,
А у другого рвался ток из жил,
Они вдвоём не думали о смерти.

Что есть не знать, что есть не отвечать,
На письма все и даже те, что наши
Сердца нам отправляют на печать,
А мы принтскрин всё продолжаем жать
И отражению сердечно машем.

Что есть не знать, как двигаться вперёд,
И вяжет ноги, как густая смазка,
И скользко навсегда, хотя не лёд,
И сладко навсегда, хотя не мёд,
А сладко-скользкая пустая сказка.

Что есть не знать, пойдём-ка умирать,
А знаешь, что ужасно умиляет,
Нас будут вспоминать, а мы икать,
Так у ребёнка умирает мать,
Что перед ней ребёнок умирает.

Что есть не знать, нас будут хоронить
Чужие дети под чужие плиты,
Их хочется заранее простить,
За раннее знакомство с ней простить,
За этот грех, давно-давно забытый.

Что есть не знать, как это прополоть,
Как смертной тенью пересечь долину,
Что даже то, что называют плоть,
Не больше, чем всего один ломоть,
Который камнем нам бросают в спину.

00:00:09

Сейчас мы шли по мёртво-трудовым
Заслугам, что сияли пятаками,
Здесь мёртвый ощущал себя живым,
Из их мозолей прорывался дым
И закрывал на смерть глаза руками.

Мы шли по их зелёным орденам,
Что прикрывали доблесть и коросту,
Что тело оплетали по делам,
Мы шли по самым честным ордерам,
Дававшим право умереть по росту.

Мы шли под механический набат,
Сквозь их глаза, похожие на дрели,
Сквозь их глаза в один и восемь ватт
Мы проходили восемь раз подряд,
А здешние зверьки на нас смотрели.

Мы шли по их домашнему клопу,
Что день за днём отрыгивал им норму,
Шли по глисту, точившему тропу
От изголовья к павшему столпу,
Незыблемости сохраняя форму.

Мы шли по их промышленным мышам,
Что в норку смерть по зёрнышку носили,
Мы шли по мёртвым вилкам и ножам,
Что их живот бессмысленно рожал,
А те лишь выли и еды просили.

Мы шли по их грудному молоку,
Что просочась иглою через пяльцы,
Бежало, встать к токарному станку,
Мы шли по их грудному молотку,
Что отбивал не время, а лишь пальцы.

Мы шли по пальцам самых длинных дней,
Что обрамляли собранный конструктор,
Мы сотворенье видели теней,
Как их вытягивали подлинней,
И даже как их отрывал кондуктор.

00:00:10

Что есть слова, мы говорим тогда,
Вновь задержавшись ради перекура
И глядя, как войну ведут стада,
Стадам сказали, что они еда,
Те посчитали, это синекура.

Что есть слова, которым есть число,
Которым есть и степень, и награда,
Что есть слова, которым повезло,
Что их ещё ничем не развезло
По стенке предпоследнего парада.

Что есть слова, что бьются в молоко
Так словно мошки в маршальской деснице,
Что есть слова, что сдали ГТО,
Что есть слова, что служат в ПВО,
Что служат в ВМФ и на границе.

Что есть слова, которые сапёр
Лишь вымолвит и улетит на солнце,
Которое всего лишь договор,
Которое лишь головной убор,
Которому без звёздочки неймётся.

Что есть слова, что валят домино,
Когда по кругу, а когда все разом,
Что есть слова, как будто из кино,
Что демонстрируется не одно,
А титрами к рекламе с соцзаказом.

Что есть слова, что замерли в груди,
Что кровь забрали и дыханье спёрли,
Что есть слова, что слов всех позади
Не прорастут, как их не посади,
Что есть слова, которые потёрли.

Что есть слова, которых не убить,
Не шлёпнуть мухобойкой и ракетой,
То слово перейти, как жизнь прожить,
Что есть слова, что обрывают нить,
Что есть слова, которых просто нету.

00:00:11

Сейчас мы шли по дыбам и крестам,
Что окунает избиратель в урну,
Мы шли по пламенеющим кустам,
Мы шли по пенно-моющим устам,
Не обезьянничая, а культурно.

Мы шли по заповедным лагерям,
Тропою холокоста-бухенвальда,
Шли очередью по очередям,
По плюшево-искрящимся зверям,
Что растекались лужами асфальта.

Мы шли, куда не ходит дезертир,
Ртом подбирая то, что он теряет,
Из пункта А в пункт Б звенел пунктир,
Когда другие с криком: тиру-тир,

Хватали то, чего здесь не хватает.

Мы шли по леске, что проводит ток,
По пугалу на огороде пугал,
Мы видели, как мальчик-с-ноготок
Лизал мороженый свой локоток,
А бог от страха сикал или пукал.

Мы шли по жёлто-розовым шипам,
По их бирюлькам, коробчонкам с ядом,
Мы шли по их предвыборным штабам,
По их любви к отеческим гробам,
Мы шли от них и оставались рядом.

Мы шли и шли, закутавшись в катынь,
Полями шли, прокисшими от соли,
Мы вечно дули на огонь: остынь,
Огонь и сам хотел бы стать простым,
Но кто ему, огню, сейчас позволит.

Мы шли, хотя хотелось не идти,
Но говорят, войну не выбирают,
Когда другого нет у нас пути,
А нам хотелось титек на груди,
Не орденов, которые мешают.

00:00:12

Что есть страна, куда мы держим путь,
Что засосала всё в кротовьи норы,
Что выдавила глаз, чтоб раз блеснуть,
Мы сели на минутку отдохнуть,
Но раздавили, и кружатся споры.

Мы выдыхали наших лёгких сплав,
Их пузырьки, стекляшки, шестерёнки,
Губами слово мы лишали прав,
И низводили в ранг простых приправ
Для каши из просроченной тушёнки.

Что есть страна, чью ношу мы несём,
Демонстративно пряча под подвязкой,
Имеющей затейливый фасон,
Что есть страна, что самый влажный сон
Без кульминации, с одной развязкой.

Что есть страна, с которой первый секс
Был за конфетку в школьном туалете,
Второй был за зарплату и бифштекс,
Что есть страна, которая рефлекс
Один такой с одной такой на свете.

Что есть страна, которой за минет
Отдашь не только коренные зубы,
И выделив из тысячи планет,
Одну её ведём мы в кабинет,
Что есть страна, рожающая трупы.

Что есть страна, когда мы поднажмём,
Окучим и засеем пепелище,
И вспрыснем всходы золотым дождём,
Что есть страна, которую мы ждём,
Любимую, которая блядища.

Мы надышались вечных этих спор,
Что нас тошнило кубиками завтра,
С самим собой прервался разговор,
И мы пошли во двор, в сарай, в забор
Сквозь скверик довоенного театра.

00:00:13

Сейчас мы шли по родинкам в цвету,
По папилломам с петушиный гребень,
Они не прикрывали наготу,
Скорее укрепляли пустоту,
Как укрепляют голосом молебен.

Мы шли по родинкам, они ещё
Не очень-то на мёртвых укрепились,
Не впились в кость, не стали ни хрящом,
Ни связками, а были лишь клещом,
Что подцепить мы где-то ухитрились.

Мы шли по родинкам, они едва
Проклюнулись, едва пустили корни,
Мы прижигали клеймочки родства,
Сковыривали ради озорства,
Ведь мёртвым всё равно, за что ни дёрни.

Мы шли по родинкам, как по стеклу,
А тёмной ночью, нас когда не видно,
Мы родинки сажали на иглу,
Чтоб родинке, что в красном бдит углу,
За наши было больно и обидно.

Мы шли по родинкам на всех парах,
Мы с родинками родинки стравляли,
Для родинок мы строили барак,
Устраивали родинок парад,
Чем родинки другие устрашали.

Мы шли по родинкам, как по всему
Земному шару и макали ноги
То в этот океан, то в эту тьму,
Мочили мы в сортире наши тьфу,
Сверхродинками надувая щёки.

Мы шли по родинкам и напрямик,
Сквозь пароксизмы все и все экстазы,
Мы пили сок из вражьих земляник,
Мы лили сок из наших змеевик,
И развевались наши метастазы.

<…>