Панические рассказы (царство бабочек)
/////////
Здравствуйте, меня зовут Федор, Федор М., у меня к вам дело. Дело в том, что моя жена и ваша жена купили по ошибке ненужные аксессуары для кухни, там, знаете, такие вешалки для кухонных полотенец, еще что-то… Господи, вы меня не слушаете. Отчего же, я вас прекрасно слышу.
/////////
Уличные певцы поют тру-ля-ля, явно отвлекая внимание на несущественное. У них есть цель, вот в чем дело.
/////////
Саратов очень некрасивое слово.
Артист Кореньев напивается практически мгновенно, во сне зовет космонавтов.
Так вот, я говорю, что ни одного слова не понимаю, когда ты кричишь.
Я танцую на эстраде, я счастлив быть другим человеком.
– не в силах преодолеть страсть к азартным играм но опомнился и более уже никогда не прикасался к картам –
/////////
Конструктор Туполев блистал игрою на гитаре, когда полная луна освещала сад. Гости молчали.
Целовать подмышки неизысканно.
Клоуны Пашка и Сашка ненавидят друг друга.
/////////
Никого на свете нет, я всех выдумал. Ты так не выдумаешь – у тебя лошадь росла бы из стебля, а учитель словесности был бы крот или таракан.
Боже мой, какая-то незначительная микросхемка перегорает внутри человека, и он скучнеет навсегда.
Осколок звезды величиной во Францию летит на ваши города и метрополитены.
Было дано, что некий Клоц будет счастлив, а он нарушил правила поведения и сбежал, чтобы не сказать дезертировал, как последний трус.
/////////
Жалкий врун мирно беседует с благородным вруном. О чем они говорят? О ценах на рынке Кармель, о дальнейшем обнищании бедных, о музыке Бари Сахаров, о море и волнах, об Австралии, в конце концов.
Три женщины живут в разных концах города, в один прекрасный день выходят из дома, перемещаются навстречу друг другу. Они незнакомы, никогда не встречались раньше. Одновременно три женщины попадут на один и тот же перекресток в центре города. В этот момент воздушный шар приземлится на проезжую часть, перекрывая движение. Из корзины воздушного шара выйдут утомленные и потные авиаторы, обвиняя в аварии какого-то Мордехая. Вызовут полицию. Инспектор полиции сделает фотоснимки происшествия. Наши три женщины попадут в кадр в необычайной красоты ракурсе. Фотография станет событием года.
– Расскажи, где вы были. Какая была погода, во что вы были одеты. Как звали встречных и о чем говорили. Кто был красивым, а кто нет.
– Ничего не буду тебе рассказывать. Ты в своей жизни обидел столько людей, что знать о новых тебе уже не положено.
/////////
Пожилой лейтенант-неудачник чертит прутиком квадраты на песке у моря. Волна захлестывает ботинки, лейтенант чертыхается.
Фотографии Лизы Кошкиной с голым коленом, обнаженной грудью, со спины с изгибом, в окне с поднятыми руками, в ванной с ароматическими свечами.
Обсуждение давно наболевших проблем стопорится перерывом на обед, обед затягивается, график нарушен, мужчины ссорятся, женщины пытаются сгладить конфликт и сами тоже ссорятся.
/////////
Доцент бруклинского колледжа, проживавший в Турции, вернулся домой. Садится на скамью в парке, вынимает из портфеля перчаточную куклу Гурвинека и беседует с ним, отчитывает и хвалит, задает бесконечные вопросы, не дожидаясь ответов.
/////////
Золоченый шар вручается как драгоценный подарок каждому человеку с оттопыренными ушами. Награждение снимается на камеру. Затем монтируется фильм о несправедливости.
Четверо рабочих литейного цеха в одинаковых комбинезонах, одного почти роста и лицами похожи – они едят бутерброды, пьют молоко из поллитровых бутылок, смеются раскатисто и вдруг мгновенно затихают и цепенеют, как ящерицы. Какое-то облако проносится над ними, ветер дует в уши, звенит пьяная музыка ниоткуда. Литейный цех проваливается под землю, бывшие рабочие оказываются в шортах и гавайских рубашках, воздух влажнеет, женские голоса невдалеке сводят с ума.
/////////
Узо с кубиком льда и долькой лимона. Черный кофе, крекер с домашним сыром. Бедная шпрота.
Мы станем добывать крахмал из польского картофеля.
Андрей согласился гулять.
На причале пусто, в сторонке стоит киоск, в киоске бутерброды, мороженое. На крыше чайка клюет рубероид. Девушка за прилавком сочиняет песню: «Их уже нет в живых… гроза вдруг грянет…» У продавщицы серебряный нимб, у чайки серый.
Женечка, а директор-то твой куда подевался? Обосрался от страха, – счастливо отвечала Женечка.
/////////
Боже, какой идиот. Возле Киева ёбнуло. Здравствуйте, Павел Андреич.
В подъезде номер два исчезает сварная входная дверь вместе с кодовым замком. Первый подъезд злорадствует.
/////////
Язид бормочет и пересчитывает пачку 200-шекелевых банкнот.
Хмурый гитарист с радужным ремнем на черной гитаре воспитывает нетрезвого клавишника – сколько уже можно, Коля.
Я не такой врач, как ты думаешь.
Бармен чуть не плачет. Переводчик с исландского пьет водку с морковным соком, громогласно объявляет несуществующие остановки метро каждые три минуты.
Везде везде была любовь, а теперь ремонт.
/////////
Напишите про меня в газету. Пожалуйста.
Дворец разума, замок правосудия.
Женщины прядут пряжу у себя дома.
Механический человек рвется играть в шахматы, а его заставляют мыть полы.
Мы методисты, а вы кто? Мы студентки, а зачем вам?
/////////
В твоем абонементе симфонической музыки остаются билеты с прошлого года. По каким-то причинам ты не можешь выбрать концерт, билеты пропадают, но можно взять места на театральное представление. Ты находишь спектакль Камерного театра по Стивену Кингу, актеры хороши, критика доброжелательная. Зал почти полон, и с первой минуты чувство неловкости начинает распространяться как ураган. Неловко за драматурга, режиссера, актеров, даже за рабочих сцены. Обычная история, но в этот раз неловкость за чужую бездарность вдруг обретает смысл, с этим можно что-то сделать, да?
Императрица курит опиум, вещает и пророчествует, евнухи тайно играют воланом с утиными перьями, служанки спят калачиком.
/////////
Всё начинается с прокисшего пива – понос, испарина, голоса. Кипарисы на глазах становятся выше метров на десять. Вместо голубей по крышам ходят куры. Из подъезда напротив гуськом выходят одинаковые мужчины в лапсердаках, беспрерывно, через равные промежутки времени. Головокружение спасает от бессилия.
Сперва пришлось устроиться слесарем-наладчиком. Работа была несложной, но нервной и платили мало. Затем случился кризис… Замолчи, пожалуйста.
Кандинского я никогда никому не продам. Возьмите офорты, это, кстати, ранний Дюрер.
/////////
Да я же тебе говорю – другой город, глубинный. Как бы слепок на глубине. Ну, не знаю на какой глубине, да какая разница – 800 метров тебя устроит?
Цветочный бизнес он такой. Сложный очень.
Я выпишу вам снотворное. Больше ко мне не приходите, пожалуйста.
Когда стиральной машине тяжело крутить барабан, ангелы-механики дуют на разогретые подшипники.
Коллоквиум проходит скучно и вяло, преподаватель не помнит имен студентов, стиль общения иронический, фальшивый. В окно залетает горлица, студентка Ширан пугается, достает из сумки электрошокер и грозится убить горлицу и себя. Переполох, вызывают охрану.
/////////
Наверное, ты круговик. Видишь только круги на воде, а не саму воду. Круги тебя завораживают. Ты любишь круг как любят человека.
Последний акт в пьесе играется всякий раз по разному, главный герой с главной героиней устраивают открытую дискуссию, чтобы не сказать перепалку, прибегая к примерам из мировой классики. Чаще всего героиня все же закалывает героя бутафорским клинком.
Подождите-подождите, я все исправлю, вернемся в позавчера вечером.
Классической темой для американской живописи 19-го века являлась… Ой, что-то кольнуло в висок.
Рассказ старшего инженера
Тридцать лет назад мы арендовали офис из двух комнат на востоке столицы. Я был нетерпим к халтуре, поэтому помощников у меня не было. Обедали за углом, в «Пинати», мечтали нанять секретаршу, но денег не было. Однажды на встрече с инвесторами я сказал: «Да пропадите вы пропадом со всеми вашими бюджетами». Странным образом с этого момента все стало налаживаться, шаг за шагом, год за годом.
Рассказ молодого человека
Школу я так и не закончил, увлекся типографским делом.
/////////
Я разбирал архивы. Ты разбирал архивы? Да, я разбирал свой архив – письма, фотографии, черновики, рисунки. Тетради расходов, театральные программки, почтовые открытки. Множество, как говорится, секундарных материалов.
Хладнокровный Анатолий и белая горячка, северная мистика и ручной альбатрос.
Грамотная техническая поддержка невозможна без чего? Для чего? Где мои тапочки? Где спички? Кто здесь?
Твой английский ужасен. Но это, думаю, поправимо. Ты поедешь в Эйлат, там обосновалась коммуна либертианцев-анархистов, поживешь с ними какое-то время. Через год будет путч в Аргентине, они призовут консультантов по связям с общественностью, отправишься туда. Надолго тебя не хватит, будет противно, но практический опыт перевесит все, так сказать, моральные неудобства.
/////////
Я никогда бы не стал настоящим строителем, если б не застрелил однажды возле Бет-Шемеш бешеного шакала.
Рассказ фотографа
Снимать интерьеры может быть и скучно, но – Боже мой! – как мне не хватает элементарных удовольствий.
Ты должен за четыре минуты убедить… Кого убедить? Почему за четыре минуты? Ты должен за четыре минуты что-то сделать, но я не помню что. И почему за четыре минуты тоже не помню, мне лучше сейчас уйти.
/////////
Рассказ о себе
Дважды в год обязательное посещение дантиста. С женщинами предельно обходителен. Офисных работников ненавидит. Избирателен в еде, трепетно относится к нижнему белью и обуви. Живет на 10-м этаже, вспышки ярости всё реже – исключительно благодаря самовоспитанию. Лучший подарок – виниловые пластинки 30-х, джаз, эстрада. К алкоголю равнодушен. Иногда приезжает в аэропорт без всякой цели, прогуливается среди встречающих, смотрит на часы, как будто ждет кого-то.
Каждый вечер ровно в девять часов на хорошего человека накатывается чувство – сожаления, например – или раскаяния, например – над ним смеётся во весь голос Спиноза, например. Мусоргский ещё смеётся. Леонид Андреев хохочет. Голда Меир улыбается.
Один картёжник, другой алкоголик – о чем им разговаривать, скажите на милость?
Коррупционная схема с цепочками по многочисленным оффшорам, следователь рисует квадраты, ромбы, кружки, стрелки, внезапно засыпает, уложив лицо на рабочий стол. Ему снится всё та же схема, но во сне всё интереснее, как после шампанского.
/////////
Очень важно – Муссолини был невысоким. По-моему, ты ошибаешься, среднего роста он был. Тогда очень важно совсем другое – ох, что-то мне плохо – попробуем подобрать астрологический анализ. Проверь бюджет на сторонние консультации, там что-то вроде еще оставалось.
Рассказ о хорошем
Когда нас вызвали к директору, я отказался от пояснений и оправданий. Всех лишили квартальной премии и пригрозили ославить в газете. Мы стояли с безучастными лицами.
Ваши акварели принесите, пожалуйста, по адресу Миусская… Впрочем, не нужно. Ничего не нужно.
/////////
Рассказ оборотня
Ни одного дня из своей жизни не могу толком припомнить. В голове карусель и стрельба в тире, вот что в моей голове.
По случайному стечению обстоятельств. На лестничной клетке перегорели все лампочки. Ничего не случилось. Художник заболел и пил чай с медом и имбирем.
Самуил немолод, но в политике новичок. Самуила подкрепляем Ариадной, хуже не будет.
Какой это город на фотографии? Москва, конечно. Что ты, нет, это Ярославль. Люди бегают, мелкие такие, красивые.
Голубь-убийца, истребляет сородичей взглядом, одинок и страшен.
Единственное, что я запомнил – у этого отставного гвардии капитана была двойная фамилия, одет был странно, жилет, вышитый стеклянными шариками, серьга в ухе. Никакого вреда он мне не причинил, напротив, был ласков и участлив.
/////////
Очень-очень быстро стало очень-очень страшно.
Рассказ о синем поле
Когда-то здесь шумели сады. Какие сады? Яблоневые сады, конечно. В сторожке жил веселый молодой сторож. Молодой веселый сторож? Да, и у него были обученные собаки, кур он держал, уток. Боже, что ты несешь? Так было.
Документальный рассказ
Короткое дыхание это не то чтобы отклонение от нормы, но… в общем, да, отклонение от нормы.
Меня зовут Мордехай Липкин. Мне 42 года, я живу в поселении за зеленой чертой. Я влюбился в соседку просто потому, что она вывешивает белье в своем дворе всегда в коротком халатике. Это невыносимо.
Морс и мумиё, дорогая Ольга Алексанна. Да-да, и больше ничего.
Я не проектировал ливневку. Я принимал участие в перепланировке района как независимый эксперт. Я дорожу своей репутацией. Ваши претензии меня огорчают и приводят в ступор.
/////////
Картофель обмакивать в огуречный рассол со сметаной. Хлеб с маслом удерживать как блюдце с чаем.
Инструкторы по катанию на роликовых коньках поголовно от природы печальны.
ваши дети наши дети когда же придут со двора витя витя саша саша домой
При лунном затмении должно утихомирить домашних, смотреть вниз, думать про себя всяческую нелепицу и главное – ничего не запоминать, ни-че-го.
Печатать комиксы на бумажных пакетах для овощей мы не будем. Я вообще не ем овощей.
Рассказ «Гармония»
На самом деле небо уже рухнуло на землю, хотя кажется, что нет. На самом деле в разрушенной конюшне идеальный порядок, хотя кажется, что нет. На самом деле поэт Надсон служил завучем в школе Рене Касcен.
Назовем его Рыбаков, профессию дадим, летний отпуск обязательно. Костюм и офисный рюкзак, самокат электрический. Выпивать и курить не будет, но будет картежник. Выиграет в покер японский телескоп, дальше пусть сам.
Подпольный колбасный цех организовали перекупщики мяса с территорий и технологи с румынскими корнями. Наклейками заведовала бедуинка из Рахата, в коричневом балахоне и зачерненными бровями. Ее-то как раз никогда и не нашли.
/////////
Когда-то я служил на почте доставщиком телеграмм. Времена были трудные, странные. В 70-м уехал в Грецию, жил на островах, ловил рыбу, размышлял. Вернулся домой, учился на экономическом, внезапно разбогател на биржевых операциях. Написал книгу о психологии удачи, женился на англичанке, тут же развелся, снова женился, на этот раз на соседке по дому. Ни с того ни с сего занялся уличной фотографией, потом сжег все негативы и уехал один в Грецию. Живу на острове, собираю минералы.
– В каждом номере телефона зашифрована важнейшая единица информации.
– Да.
– Сама по себе эта единица ничего не значит.
– Да.
– Но все вместе номера образуют математическую сеть, алгоритмы нам неведомы, воздействие на владельцев номеров очевидно.
– Да.
– Да.
Хорошее пальто оно как песня, каждая нота в петельке, целиком звучит. Я-то еще молодой, поеду в Польшу по весне, стихи люблю, собак люблю.
/////////
Храм оказался на острове, к которому вела дамба. Дамбу размывали паводки. Клирик завозил саженцы кипарисов, была у него мечта высадить аллею. Саженцы не приживались.
Городской рассказ
Кривые переулки это хорошо, правильно.
В отделе снабжения жгут архивы. Старшая по делопроизводству тяжело улыбается и говорит: «Как хорошо! Боже мой, как хорошо!»
/////////
Садись за стол, подлый ты человек. Будем чай заваривать, в окно вместе глядеть.
Электросхему освещения музейного городка придумал инженер Высоцкий, он был очень хорош собой, но характер имел невыносимо взрывной. На одном из обсуждений проекта Высоцкий вскочил на стол с чертежами и выкрикнул что-то вроде «Гуил прокто!», совершенную бессмыслицу. Затем неуклюже вернулся на свое место и продолжил совещание как ни в чем не бывало.
/////////
Грамматика любого языка в основе своей нелепа, не правда ли?
Бесхозяйственность и расточительность наши необъяснимы, чисты по замыслу, по-детски великолепны – так говорил господин на площади Курского вокзала, покуривая черную сигарку.
Подними меня и усади меня. Я больше не буду падать. Я скажу вслух «Шма Исраэль» – мне нельзя ошибиться ни в одном слове.
Да, я был тогда юношей, довольно робким и агрессивным одновременно. Я составлял графики солнечной активности, играл на ситаре, ухаживал за женщинами много старше себя. Ненавидел Сальвадора Дали, настаивал водку на опиатах. Носил зеленые очки. Помогал брату.
/////////
Меня часто спрашивают: «Что такое «ци»?»
Синьор, вам звонят из Оксфорда. Но я никакой не синьор и в Оксфорде никого не знаю. Страшная путаница обрушилась на всех нас.
Геология не развивается, топчется на месте, бездарности повсюду. Необходимы миллиардные вливания в отрасль, но ничего не поможет, это катастрофа.
Здравствуйте у нас сломалась машина не могли бы вы помочь нам
Место куда мы направляемся находится неподалеку
У нас очень важная встреча
/////////
Рассказ о школе
Памятник первому учителю был бронзового листа, полым – школьники знали особую точку на пояснице, по которой нужно было точно ударить кулаком, тогда гул был долгим, колокольным.
/////////
Артисты театра исполнили романсы, стихи, арии и оригинальную сценку.
Ни единого артиллериста чтобы не было! Ни одного! Только свои, только чтоб домашний круг.
Молодожены приобрели на блошином рынке компас – в бронзовом корпусе, начищенный до блеска. Север утыкался в правую стену дома, но через месяц-другой они обнаружили, что север сползает, сдвигается немного в сторону. Через год стрелка уже указывала направление градусов на тридцать западнее. Молодые люди смеялись, для проверки принесли другой компас, современный – новый компас показывал север правильно, строго вправо. Вскоре совместная жизнь не заладилась, начались ссоры, стрелка компаса вдруг стала возвращаться к правильному северу. Жена сказала вслух первой: «В том мире, где север был западнее, мы жили дружно».
/////////
Когда-то в 1934-м году на улице Петроградской встретились две бывшие школьные подруги, одна в боа с перьями, другая в оренбургском платке. Пока они щебетали, быстро стемнело. Прогуливаясь, очутились в привокзальном буфете, вдруг купили билеты до Мурманска, и укатили, все бросив и не оглядываясь. Дальнейшая их жизнь сложилась нелепо и трудно, но никогда подруги не жаловались на тот день, на ту встречу.
А ты – как там тебя – хороший человек оказался.
/////////
Мой хороший. Я очень тебя люблю. Всегда тебя жду. Купи мне шабли и суши.
А когда мне везло? Да никогда мне не везло. Это тебе никогда не везло? Да ты родился с серебряной ложечкой во рту, ты-ты-ты. Не заикайся, следи за собой, пожалуйста.
Кривые горизонты. Смятая перспектива. Тени ужасны. Люди очень хороши.
В некоторых популяциях разборчивость в выборе полового партнера носит трагический характер.
Конфигурация дискуссии похожа на кустарник, а не на дерево. Каперсник не разумеет кипариса.
/////////
Комод 10-х годов, отреставрирован в конце 90-х. Реставрация, увы, безграмотная, дешевый лак забил былые дефекты деревянных панелей, новые трещины разбежались по углам, столешница просела. Нам всем нужно просить прощения, мы все виноваты.
Рассказ о причинении зла
Двадцать лет назад портных в городе было немного, лучшим по мужскому платью считался Рафи Бом. Рафи работал быстро, с улыбкой, за неделю с двумя примерками поднимал приличный костюм. Я заказал только пиджак, однобортный, длинного покроя. Пиджак вышел на славу, но в спине немного тянул. Я ничего не сказал Рафи, расплатился и забрал заказ. Через год вынес пиджак на помойку, не нравился он мне, как оказалось. А еще через год почти перестал выходить из дома, оборудовал в подвале студию звукозаписи, работал со звуковыми паттернами пения птиц.
/////////
Господи, зачем я слышу лучше, чем вижу?
Кромешная тьма
Большую грудь женщине носить тяжело
Детская загадка, на которую многие взрослые дают неверный ответ
На склоне лет мой дед купил очень хорошую мандолину, стал брать уроки у Вайена Хомса, вынес из дома лишние книги и грампластинки, раздарил коллекции почтовых открыток и медалей. В доме стало просторней и чище.
В подвале киностудии документальных фильмов был архив. Дверь обитая войлоком. Стойкий запах плесени и целлулоида. Вопль «Бунюэля ему подавай!». Убитая мышь в мышеловке.
/////////
Одна чашка сахарного песку равна шестнадцати столовым ложкам. Один голубь равен восьми воробьям. Карманный ревербиратор звука – кому он нужен, игрушка на час, неужели неясно.
На оперативном совещании выяснилось, что директор по продажам годами списывал расходы на совершенно бессмысленные сувениры, которые закупались у одной и той же мутной мельчайшей фирмы. Аудитор смеялся, всем было неловко.
Скоро всем станет ясно.
Так – и что?
Так заканчивается сценарий.
Ты можешь сосредоточиться на минуту? Что ты хочешь сказать?
Сценарий плохой. Концовка хорошая.
Рассказ о Боже мой
О Боже мой, маки и цикорий, зажигалка «Зиппо» и алмазная запонка. И еще длинный-длинный обеденный стол на 70 персон, музыкальный автомат и люстра в три этажа.
/////////
О невосполнимых утратах и новых свершениях, вот о чем эта песня.
За нашим круглым столом собрались эксперты-международники. Не все успели к открытию, город сковали восьмибалльные пробки. Право наций на самоопределение, сирийский дятел и среда его обитания, акустическая агрессия и многие другие вопросы мы постараемся обсудить сегодня. В студии бомба, первый звонок, Господи, помилуй, небывалая жара ожидается к концу недели.
Охота в сумерках и капустой
Домашняя уборка. Ненавижу. Амаль приходит раз в две недели, ничего потом найти не могу. Дом большой, но узкий, три этажа, пещера по вертикали. Оружейный шкаф в подвале, замка два, цифровой и гаражный. Кабан в тростниках опасен, я лучше бы соседей перестрелял – и проще, и удовольствие истинное. Чиновница в банке говорит, что у меня глаза все время красные, отвечал, что зато в темноте отлично вижу. И какого цвета белье могу определить, но не буду из вежливости.
Ну, и медный обруч – в мастерской общего пользования, куда я захожу что-то распилить или там склеить, незнакомый лысый старик клепает медный обруч. Старательно-старательно, обруч метра полтора диаметром, очень красивый. Для чего предназначен обруч неясно совершенно, а спросить почему-то нельзя, спрошу и все в моей жизни рухнет, я это точно знаю.
/////////
Истории людей, живущих в разных странах
Наверное, я звероящер.
Ну, скажем раз в месяц устраивать банальный день – возвещать только банальные истины.
Грета считала, что «коллобок» пишется с двумя «л», как «коллоквиум».
Доктор был прав. Самолет начал снижение. Я как раз собирался вам позвонить.
В день смерти Элвиса Пресли я споткнулась по дороге к метро и расшибла коленку, болело страшно.
Ты сам должен решить для себя какая ты птица – сойка, зимородок, стриж, кто-то еще. Зачем? Низачем, просто прими решение.
Мерзкие дела творятся в Воронежской области.
Нашему кафе 70 лет, барная стойка не изменилась со дня открытия. Этот гвоздь вбил в стену первый хозяин для своей шляпы. Музыкальный аппарат не работает, починить уже нет никакой возможности. К пиву мы подаем оливки собственного засола. Меня зовут Павел, я учусь на философском, здесь мой дом и моя крепость. Через три года я уеду и меня никто никогда не найдет.
В недалеком прошлом
Бездна вещей
Запутаться в предметах легче легкого, правда. Все дело в физических размерах объекта, мелкие вещи требуют к себе внимания и уважения точно в таких же масштабах, что и крупные. Но ты не можешь – никак! – одинаково глядеть на платяной шкаф и одноразовую зубочистку. Конфликт с годами разрастается, и
Расшиблись в оба поворота
С годами бешеные пляски
Конфликт с годами разрастается, и уже никому нет дела до истории фактов, наоборот, факты подменяются драматургией, а в театре самая важная сцена это финал, не правда ли.
/////////
Рассказ о передвижении смыслов
Да нет, смыслы от рождения статичны, конечно, но взросление и мутация… Не так – и взросление, и мутация… Боже мой, подзорная труба – вот точнейшая метафора. Не успел додумать.
Огромные тараканы
Стоило ночью включить свет на кухне, как тараканы шурша разбегались в разные стороны. Однажды я различил необычную мелодию в шуршании – необычную настолько, что был уверен, что запомню и вернулся в постель. Утром, конечно, ничего не сумел воспроизвести, невосполнимая утрата это в точности это.
Говна пирога
Запланировал поездку на юг страны и не глянул даже на прогноз погоды. Попал в пыльную бурю такой мощности, что машину крутануло на песке, остановился на обочине. Позвонил домой, пообщался с детьми. Оторвал рукав рубахи, соорудил маску. Взмолился – Господи, пусть пронесет – и пошел пешком назад, к дому. Пытался петь, сумасшедший, но забыл слова. Патруль пограничников предложил подвезти до автобусной станции. Переступил порог дома и рухнул, спал двое суток. Очнувшись, сказал: «А ведь я уже не я». И точно, стал жестче, делал что хотел, чудил, куролесил, разговаривать вслух почти перестал.
Сил тебе и здоровья
В воскресенье утром состоялась первая встреча с советом директоров. Пили чай с сушками. Мирно приняли решение о банкротстве. Объявить решили через месяц, а за это время рынки отыграли назад. Холдинг сохранился, обороты пошли вверх. Двое из совета на том памятном совещании не присутствовали, вот их просто люто возненавидели и довели до отставки.
/////////
Сонм бокалов
Послушай-послушай. Ром темный, ром светлый, коньяк. Ужасающий девичник рядом. Глаза по-хорошему зеленеют, пиджак топорщится, громкая музыка не страшна. И вдруг среди ночи заявляется морской старшина и начинает громко читать свой дневник, ключевые слова «выебал», «опрокинулся» и что-то еще. И когда он дочитывает, совсем охрипший, последнюю страницу – за окном кричит петух, понимаешь? Все протрезвели моментально, на бармена было больно смотреть.
Крах
Я сразу почувствовал неладное, моментально – как только увидел этих двоих в одинаковых костюмчиках. Один загородил собой запасной выход, другой ринулся к дирижеру. Музыканты рвали партитуры, как-то слишком тренированно раздирали в клочья бумагу, удаляли с планшетов файлы, суетились, галдели. Дирижер криво улыбался, а что он мог сделать. Кто-то догадался выключить свет в зале, поднялся страшный шум. Фонарики на телефонах зажглись, как огни на елке. Меня случайно ударили в бок, и больше я ничего не помню.