Аутсайдеры в своём уме

Почему-то оживилось внимание галерей к тому, что называется Outsider Art. На русский-то его нормально и не перевести. Есть вариант «наивного искусства», но он предполагает что-то такое бесхитростное и душевно-милое, а тут несколько шире. «Самодеятельные художники», наверное, даже точнее – именно по причине расплывчатости. Словом, это люди, которые любят что-нибудь нарисовать, через что и самовыразиться. Всё это за рамками искусства, но вот уже и не сказать, что за рамками арт-рынка. Собственно, можно и подумать, откуда это вдруг такое внимание к ним.

Сейчас были сразу две таких выставки. Одна – в Нью Йорке, «Outsider Art Fair» в Center 48. Art Fair уже ежегодный, сообщая данным фактом о своей маркетинговой успешности. Впрочем, уже закрылся 3 февраля, а в Париже, наоборот, выставка только открылась, в Halle St. Pierre. Это где-то под Монмартром, под горой. Называется «Hey! Modern Art & Pop Culture Part II», вот её сайт.

Поскольку она свежая, то логично заняться ею. Тем более, что имеется вполне мощный эффект: если в гугл засунуть «Hey! Modern Art & Pop Culture Part II», то на выдаче будет 17 полных страниц с точной ссылкой и ещё пять ссылок в довесок.

Теоретическая часть состоит в том, что термин outsider art сочинил в 1972-м критик Roger Cardinal, который таким способом пытался охарактеризовать французского художника Jean Dubuffet. То есть он просто перевёл термин самого француза, у того было art brut. Перевод не вполне улавливал нюансы «брюта», как то – «сырое», «грубое» искусство. В общем, имелось в виду, что оно заведомо находится за пределами цивилизованного арта. Но следует учесть, что Дюбуффе был человеком образованным, следил за отраслью и не являлся примером чистого и натурального художественного идиотизма.

Ну а теперь происходит явное оживление этой части искусства. Просто даже какое-то весеннее обострение. Но речь никоим образом не идёт о людях с нарушенной психикой – там несколько иначе, иногда – довольно неожиданно. Скажем, пару лет назад в Вене была выставка «Madness & Modernity – Mental illness and the visual arts in Vienna1900». Поглядеть — разница будет наглядна.

А тут, конечно, искусство дикое, зато с его авторами всё в порядке. Они нормальны, совершенно и принципиально нормальны. При этом они не знают художественный контекст, подходят к делу простодушно и это, в общем, логично: они же не настоящие художники. Но могут кому-то и понравиться. То есть, интересно вот именно тут: ведь зритель тоже в основном простодушный по части искусства, а ну как именно теперь стороны найдут друг друга, и искусство пойдёт другим путём? Без никаких требований, предъявляемых к зрителю? Интерес (маркетинговый тоже) к этим выставкам такую возможность подтверждает.

Второе, что интересно – общий подход. Традиционно утверждается, что outsider-художники не имеют представления не только об основах мирового искусства (не говоря уже о его динамике), но и о культуре вообще. Вроде бы логично.

Но тут можно вспомнить Илью Кормильцева. Он да, был склонен к некоторым барочным обобщениям, но в отношении искусства статистически нормальных лиц это как раз логично. И вот у него есть такое: «Культура – это воспроизводство одного и того же в одних и тех же формах, а искусство – это отказ от этих форм и разрушение… постоянный уход от присвоения».

Так ведь на выставках автодидактов и происходит конкретное присвоение одного и того же. При этом они совершенно свободны в своём выборе и, соответственно, берут себе ровно то, что им близко. Среднеобщечеловеческие, короче, ценности. Причём дело чистое: для них же главное не создать объект, а вставить в него именно то, что дорого им самим. А после этого и формы, в которых произошло присвоение, обнаружат сходство между собой.

В Хаффингтоне, то есть – в весьма общедоступном издании (что касается искусства, по крайней мере), по этому поводу есть уместное уточнение: этот их (художников) «outside» не только потому, что они самоучки и т.п. А ещё и потому, что они озабочены достаточно небольшим (если в сумме) количеством тем: сексом, насилием, адом, религией, жизнью после смерти. Ну да, самые массовые и вечные ценности. В чём нет ни малейших психических отклонений, абсолютная норма и конкретные интересы абсолютно нормального человека, которые решаются извлечением и употреблением в своих целях элементов из мировой культуры, вплоть до свеженьких.

Вот как же это (картинка ниже) не вечная, да ещё и интернациональная ценность? Такое я и в России видел, только там в варианте гжели. И автомат, конечно, был Калашникова.

Да, у меня тут присутствует некоторая неполиткорректность – имея в виду сказанное об абсолютной норме и спектре присущих ей озабоченностей. Но это же о лицах, которые своим творчеством сами поставили себя в позицию оцениваемых. Аутсайдер – не аутсайдер, если уж публичное присутствует, то там уже другие правила. Тем более, что не они тут сами по себе важны, а – тренд. Ну и вот этот спектр их интересов вполне адекватно транслируется в визуальные ряды.

Разумеется, оживление интереса к данному роду картинок понятно. Да, зрители в принципе такие же, а искусство наконец-то изображает им что-то конкретно ментально и жизненно близкое. Да, возможен капитальный поворот общеизобразительного тренда, такие дела. Да, от этого уже хочется чего-нибудь ненормального, так что заметка будет закрыта работой с вышеупомянутой венской Madness & Modernity. Здесь даже имя художника следует привести: Josef Karl Rädler ( 1913, акварель, гуашь).

***

Публиковалось в рижской «Артерритории«.