4bdn_wrds, #12

Задача, абстрактно: кто-то хочет другого, что тогда? Ну, тогда есть два участника: даже и не важно, оба ли человеческие. Какой же ответ от нечеловеческого, но живым может быть разное, хотя бы и какие-то структуры: могут же они реагировать в ответ. Всякому такому должно быть свое место -> всё это в некотором царстве, а оно нигде. Снаружи пусть что угодно, Рига — не Рига, но там оно где-то нигде. В нём у тебя ни тела, ни верха, ни низа, ни вида из окна; оно даже не висит отдельным шаром: само по себе оно всюду. Его и не видно потому, что там ни у кого ни тела, ни мыслей — таких, которые прицепляются к чему-то внятному. Впрочем, можно считать его и шаром: раз уж его не видно, то какая разница.

Разные штуки в нём узнают, их ощупывая, не касаясь – ну, чего-то-там-их не касаясь. Потому что, если всё же коснешься, то штука затвердеет и станет, ы, сувениром. Но там своя отчётливость: некасание не телесно, да, но постепенно всё делается понятным. То есть, всё станет видно, его не трогая. Нет тела, нет тушки из чувств вокруг него, есть только что-то ещё и его много. Там, конечно, теперь есть и некто конкретный: тот, кто сейчас это пишет. Не так, что именно у него сейчас там возникло желание кого-то: нет, всего-то интересно, откуда желания берутся вообще и что тогда бывает. Допустим, прививаю желание на себя, но пока тут ещё о пространстве, а не о том, как там друг с другом.

Там, конечно, люди; будто на каком-то огороде: кто-то окучивает морковку – должна же там быть какая-то своя морковка и др. пропитание; кто-то устраняет колорадских жуков, должны же там быть такие жуки или что-то, заменяющее их по функции. А в реальности (ну, где это читается теперь) кто-то может быть возле Hospitāļu, а кто-то среди кириллицы: но они в одном пространстве, пусть оно и упало теперь в разные карты. Тогда выявить связь между ними, то есть — положить её тень сюда, где буквы — можно только через предъявление её действия. Люди входят там в транзакции, но основа же не совместная забота выжить, а желание: иначе же подневольность. Но как там возможно хотеть другого, когда там всё не вполне ясной природы? Ну, раз там все сами по себе, то они могут и это. Здесь (ну, здесь — где уже буквы) такая связь будет видна как точечная, но по дороге сюда будут разные транзакции (внутри слоёв оттуда досюда -где буквы). Не так, чтобы там они знали все шестерёнки другого, но по дороге увидят, как он устроен. Только это ничего не определяет, у всякого же свои свойства.

На опыте прошлого, уже сброшенного в моё тело и т.п.: тела это не касается. Но у кого это меня тогда тут желание и — кого именно? Здесь не о теле, не даже об облаке вокруг него, а у кого же оно возникло? Там же — вот, там — ни у кого нет ничего такого, что слоилось бы, чтобы лезть сквозь слои друг другу навстречу. Там все вовсе без ничего (тела-голоса-облика-возраста-гендера-заморочек), в чём именно там может состоять желание? А не помню, там всегда не до этого. Попробую теперь сосчитать.

Когда всё равно, как что устроено, и все там даже не точки, а как-то вообще, то само место понять можно только, когда точки (ну, пусть точки) двигаются или же что-то движется между ними. Желания, допустим. Тогда уже видны связи (≈ как на ночных фотографиях, когда огни ходят линиями), то есть — уже немного видны и участники, но пространство всё ещё главнее. Точка, которая хочет другую, непонятна. Другая точка тоже. В чём может состоять желание и что делать-то, когда нет даже картинки: нечёткое место, нечёткие люди, нечёткое между ними: кто там может хотеть кого-то такого же, как? Но, если это можно расписать, хотя бы в таком виде, то всё как-то возникает: вот, оно уже в воздухе между букв, существуя.

Желание там в виде какого-то самого себя, не предполагая никакой активности, чтобы его избыть. В том числе — взаимной. Взаимность, конечно, может произойти, но встречное желание не будет вызвано обязательством ответить: оно, конечно, своё — ну, совпали, бывает и так. Ergo, в принципе желание не обязано быть умиротворено: нигде же нет ничего такого, что обеспечивало бы подобную обязательность. Но это происходит, и часто, потому что желание когда-то так и так исчезнет. Какой-то компенсаторный механизм, что ли.

Оно может исчезнуть после того, как поговорить буквами, но оно не сводилось к желанию обменяться ими (букв может быть много или мало, неважно и даже не так что туда-сюда, вопрос-ответ). Оно не имеет отношения к производным желаниям тушек, поскольку пришло из другого места и в физиологию прямо не валится, хотя сумеет и это. Но они (участники процесса) даже и не точки, а невесть кто: кто ж из них тогда не живет всюду по дороге сюда — а по дороге сюда тоже возникают свои желания. Так что никакого тут чисто буддизма: всё повсюду шевелится и чего-то хочет.

Что всегда и всюду произведет всё тот же сценарий: желание (с точностью до упомянутых далее единиц, их вида и цвета) поведёт себя так: я даю тебе какой-нибудь зелёный квадрат, ты отвечаешь малиновым ромбиком. Обмен штуками вдоль взаимности: цветными квадратами, треугольниками/ромбами/шариками/запятыми — а как ещё, когда мы сложные. Тогда и пространство — которое тут всё ещё пока главнее — заполнено этими штуками, а желание вскрывает себя ими, на них же и рассыпаясь.

Какая-никакая цветная штука, шарик или флажок, белое кольцо, синий куб, зелёный шар, лиловая или magenta пирамидка. Я отдаю голубой шарик, ты возвращаешь розовую горошину, тогда я могу даже снова зелёный квадрат, а ты, не повторяясь, ответишь не малиновым ромбиком, а белым овалом и дело закончится серебряными чёрточками с обеих сторон навстречу, мы станем счастливы.

Счастье здесь не в том, что желание тут всегда заканчивается хорошо, оно тут просто свойство места. Вообще, это всё неточные слова: пространство; те, кто тут в нём все; желание; счастье. Лучше бы lp~z, we#, aR=k*, cH^j . Тут (здесь, где заканчиваются эти буквы) просто ещё одна тихая вспышка и желание происходит. А тогда будет ещё одно слово, быстрое, без звука. Желание исполнено, &*±ю.

 

***

Все 4bdn_wrds