4bdn_wrds, #17

Из окна мало что видно: тут второй этаж под самой крышей; виден пятачок у крыльца: клумба, куст шиповника и кусок соседнего двора, а там вокруг старого стола сидят трое и играют в карты с четвёртым, его не видно — закрывает стена дома.

На клумбе пионы, шиповник, ну да – шиповник, это июль. Сигаретная пачка на песчаной дорожке, алая, а улицу отгораживают липы, мягкие; дальше, через улицу, полоса сосен, затем песок и море. В комнату солнце не попадает, лишь немного косо — если сесть на подоконник, то будто на коленях кто-то лёгкий и тёплый. Кухня в полумраке, пахнет тенью и сыростью сохнущих полотенец.
Пионы, там июль. Будто на свете всё связано прочными невидимыми веревочками, невидимыми прочными и тронешь одну, одно — тронешь и другое, а вот не надо ничего трогать, потому что тогда начнутся войнаразлукабольмрак. Тут-то тоже всё будто куда-то едет, но едет — а не уезжает. Некуда, лучше уже не будет. И вот не надо было это говорить, потому что всё вокруг стало прогибаться от лучше не будет, в эту впадину уже входит какая-то слишком тяжелая сила и начинаются, начались войнаразлукабольмрак.
Ну да, если лучше уже не будет, то как же не начнётся что-нибудь ещё: удерживай рай — не удержишь. Даже не так, что он теперь уже вчера: о нём помнишь  -> он есть и сегодня. Но он-то цел, а ты не там. Потому что сегодня прогибается, здесь искривилось, тут теперь густая тогда для тебя сила, ну вот и войнаразлукабольмрак пришёл. Будто нельзя было ограничиться холодоминеемснегом.
Если бы холодоминейснег, то всё бы побелело: двор, песок, старый стол, чай, стулья, алая пачка, стена дома, пионы, шиповник и карты. Это ничего: из окна под крышей стало бы видно, как белизна расходится отсюда посюду; из этой точки принялось бы индеветь всё: соседский двор, песок, дощатый стол, чай, стулья, алая пачка, стена, пионы, шиповник и карты, дорога на станцию, станция, шпалы-рельсы, провода, электричка, обочины, река, мост, город, железнодорожные стрелки (тупо-острые, криво-блестящие; будто и серебряные, и синие сразу), дома, тротуары, дворы, сараи, коты, — разбегаясь этим инеем, искривляя плоскость тем, что её центр сделался до черноты белой точкой. Мы бы тоже распластались инеем по всему вокруг, не имея сил тогда это выдержать, но понимали бы, что это просто такие сумерки (там, конечно, стало бы быстро смеркаться). Когда иней и снег, то и вообще ничего: заморозка же, больно не очень будет. Остались бы там, хотя бы.

А так что-то исчезло. Теперь, внутри 4bdn_wrdz, надо это вернуть: штуку, которая исчезла тогда — теперь её должно быть возможно увидеть: приближаясь к этой непонятке, её ощупывая, не трогая & не касаясь — извлекая её из вспоминаемых обстоятельств: для того и wrdz, чтобы суметь её вернуть.

Если теперь глядеть в тогда: да, что-то осталось непонятным, там была какая-то шутка, которая (почему-то: потому-то) исчезла. Не плёнка-оболочка, не граница-линия, не ещё что-то такое же простое; впрочем, и то, и другое, и третье, и что-то ещё. Прозрачно-невидимое, которое чувствуешь. Конечно, его не коснёшься: ветер от пальцев к отодвинет от. Спокойное, не требовало ничего от тех, кому там хорошо. То ли в нём ты, то ли оно в тебе. Или оно сбоку, но рядом. Или нигде, но тут. То ли те двое со второго этажа сделали это как-то сами, то ли им повезло. Не любовь, любовь-то да, но там было что-то ещё. То ли закрывало от других, то ли в этом и жили: но не полностью, а когда частично — войнаразлукабольмрак сильней.

Значит, тогда — ну, раз уж запомнились время и место — это было уловлено. Что там было? Второй этаж под крышей. Клумба внизу. Куст шиповника. Часть соседнего двора. Трое вокруг стола. Играют в карты с четвёртым. Его не видно, закрывает угол дома. Их никого уже сейчас не увидеть. На клумбе пионы, шиповник возле забора. Там июль. Сигаретная пачка на песке, алая, почти квадратная. За липами улица, мягко шумят; солнце сбоку попадает в комнату, а когда сидишь на подоконнике, то легко греет колени. Эта штука где-то там.

Кухня в полумраке, пахнет тенью и сыростью. Ещё лестница, сейчас не вижу — закручивалась она или маршами. Почти стоймя. Может, что-то на лестнице. А, нет: никакая штука там тогда ничего не связывала/не склеивала. Что-то было чуть сбоку, где другое, следующее пространство. Ну да, там тоже живут&счастье и там все 17 пунктов этой истории. Чуть сбоку, оно всё время скользит здесь мимо, под углом и без стены между -> не рядом, а здесь. Только оно всякий раз под углом к здесь, поэтому и видишь не всегда. То есть, угол, под которым входит/вошла/здесь эта плоскость, не постоянен: потому и не понимаешь, куда теперь глядеть, чтобы оказаться и там. Это красиво: и то — как, и то — как (устроено & выглядит).

Конечно, там это было, но там же светло и не увидишь, когда что-то промелькнёт: разве что в стороне лестницы или в углу кухни. Может, и блеснуло. Надо остановиться хотя бы теперь: не надо никогда ничего такого говорить/называть, а то опять войнаразлукабольмрак. Но запретные wrdz, 4bdn слова для того и есть, чтобы говорить что & как угодно: нам уже можно называть и трогать всё, мы там/тут/гдеугодно дома насовсем.

И там сразу же ещё одна штука, небольшая, жёсткая, металлическая как бы закорючка. Она ни для чего, а просто чтобы там не раствориться, а быть. Допустим, ключ.

 

***

Все 4bdn_wrds