Люба сравнивала людские морды и морды козьи, коровьи, её обуревали глаза, то как они рвутся из животных наружу, чтобы поскорее родиться человеком, глаза как балкон для некурящих, сквозь который пролетают звуки машин и поездов, можно вечно улыбаться от уха до уха, рассматривая чей-то белок. девочка хоть и молчаливая, но страстная, выскабливала души как улиток, клала за пазуху и теребила словно жёлудь.

А если не бежать? Что делать? Собрать рок-группу, что Моррисси с друзьями сделал в 1982-м, а мои друзья вместе со мной сделали три года спустя. На этом, конечно, сходство заканчивается.

Мы очень любим есть микропластик.

никто не одинаковый.
        ни одна вещь.
авангард это    спектр вчерашних дней. никто не знает
что у него происходит. все одинаковые в этом плане.

Подонок же, как правило, смотрит на то «кто последний?» и делает так, как этот последний. И ты, и я соотносим свое творчество с «последними» — Джойс, Кафка, Матье, — и стараемся, по мере сил своих и возможностей, — переплюнуть оных.